Джонатан Кристофер Моргенштерн (СИ)

– Да к черту маму, – ответил Магнус. – Без предварительной записи ко мне нельзя. Приходите позже. В марте, скажем.

– В марте? – ужаснулся я.

– Ты прав. В марте слишком дождливо. Давайте в июне.

– Вы, похоже, не понимаете, насколько важное дело…- сурово начал я.

– Хватит, Себастьян, – перебила меня Клэри, глядя на Магнуса с отвращением. – Он тебе мозги пудрит. Помочь не сможет.

Я еще больше расстроился:

– Отчего бы ему…– на миг мне казалось, что мои слова заели, как пластинка, но тут же продолжились …не помочь нам? – закончил я фразу. – Мы не с пустяком пришли! Вопрос жизни и смерти.

– У вас, нефилимов, все вопросы – жизни и смерти, – ответил Магнус. – Поди прочь. Ты докучаешь мне.

– Но…

– Уходи, я сказал. – В голосе Магнуса проскользнули нотки угрозы. С кончиков длинных пальцев сорвались голубые искорки, в воздухе раздался резкий запах. Кошачьи глаза засветились.

Миг и Клэри замерла как статуя.

- Что ты вытворяешь Магнус?! – грозно произнес я, с ужасом гладя на застывщую Клэри.

- Все-таки ты помнишь, как меня зовут…

- Как пробудить Джослин?! – перешел я к делу.

- При последней нашей встречи ты спрашивал тоже самое, более того ты со своим отцом хотели меня убить, - напомнил маг.

- Я не собираюсь тебя убивать мне просто нужно, чтобы мама проснулась и была в безопасности и с Клэри…

- Тебе будет очень больно когда Клэри- человек которого ты любишь, узнает всю правду, ведь сегодня тебе придется вернуться к Валентину, - на миг мне показалось что Магнус жалеет меня.

- Откуда…

- Подумай о своих действиях, Джонатан, пока не стало поздно, - закончил Бейн и Клэри тут же очнулась.

– Себастьян, – позвала она, – лучше пойдем.

– Постой, Клэри, – сощурился я.

– Уходим. – Клэри схватила меня за руку и потащила к Путнику. Я поворчал, но послушался.

Облегченно вздохнув, я оглянулась через плечо: Магнус улыбался, сложив руки на груди. Затем он, подмигнув сверкающим глазом, губами произнес:

- Время кончается.

***

– Прости, Клэри. – я помогал ей забраться в седло: положил одну руку девушке на плечо, вторую – на пояс.

Перекинув ногу через спину скакуна, Клэри села на седло.

– Простить за что? – спросила девушка, когда я ловко вскочил в седло.

– За Рагнора Фелла. Я думал, он согласится помочь. Хотя все эти волшебники капризны. Сама небось знаешь?

– Да, общалась с Магнусом Бейном. – Клэри обернулась и посмотрела на хижину Фелла. Из печной трубы вылетали миниатюрные пляшущие человечки. Не Магнусы ли? – Он верховный маг Бруклина.

– По характеру такой же, как Фелл?

– Одного поля ягоды. За Фелла не извиняйся. Я догадывалась, что помогать он не захочет.

– Зато обещал помочь я. Давай покажу тебе еще кое-что. Иначе день пропадет даром.

– Что именно? – Клэри развернулась ко мне с интересом.

– Увидишь, – широко улыбнулся я.

Стены леса по обочинам время от времени расступались, открывая невероятно прекрасные виды: льдисто-голубые озера, зеленые долины, серые скалы, серебристые изгибы реки и ручья меж берегов, густо поросших цветами.

Здесь, правда, здания тоже имелись: кое-где над верхушками деревьев высились крыши каменных домов.

– Поместья богатых Охотников, – пояснил я, содрогнувшись от нахлынувшей ностальгии.

Дорога из гравийной перешла в грунтовую. Я повел Путника вверх по склону холма и на гребне остановился:

– Ну, вот мы и на месте.

Клэри уставилась на «место»: черные от сажи камни, печная труба все еще тянется в небо; в единственной уцелевшей стене зияет пустой оконный проем; сквозь трещины в фундаменте пробивается трава.

– Ничего не понимаю. Ты куда меня привез?

– Не узна'eшь? Здесь жили твои папа и мама. Здесь родился твой брат. Это поместье Фэйрчайлд.

Не говоря ни слова, Клэри слезла с коня и побежала вниз по холму. Я окликнул ее, но Клэри не обернулась. Остановилась она только перед самым домом. Под ногами хрустел треснувший камень тропинки. Из высокой травы выглядывали, резко обрываясь, уцелевшие ступени крыльца.

– Клэри… – позвал я.

Она медленно оборачивалась вокруг себя, разглядывая останки поместья: опаленные деревья, тенистая лужайка… Над деревьями виднелась крыша соседней усадьбы. Солнце искрилось на осколках стекла в раме уцелевшей стены. Переступив через обожженные камни, Клэри вошла в пределы дома.

Некогда это был настоящий дом… Семейный очаг.

Прикоснувшись к лицу, Клэри ощутила влагу на пальцах. Она не заметила, как расплакалась.

– Прости, Клэри. Я думал, ты захочешь увидеть дом. – Обеспокоенный я шел следом, поднимая с камней облачка пепла.

– Да, хочу… хотела. Спасибо.

– Тяжело, наверное, думать обо всем, что здесь случилось. О Валентине, о Джослин… Она была такая мужественная.

– Знаю. Мама и сейчас не утратила храбрости.

Я нежно коснулся ее лица:

– Характером ты пошла в нее,- сказал я чистую правду.

– Себастьян, ты не знаешь меня.