Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

– Знаю, тетушка, – отвечала молодая дама. Вероятно, она сознавала, что солнечный свет и ветерок, придающие Венеции такое очарование, одаряющие каналы синевой, а мрамор – магическим сиянием, в не меньшей степени к лицу ей самой. Быстрая смена света и тени подчеркивала прозрачность кожи и свежесть девического лица. Белое муслиновое платье очаровательно развевалось на ветру.

– Ах! – воскликнула тетушка, – папа как раз показывает мистеру Стренджу что-то новое. Почему бы тебе, дорогая, не присоединиться к ним?

– Я уже насмотрелась досыта. Идите лучше вы, тетушка. Тетушка поспешила на другой конец площади, а мисс Грейстил медленно направилась к белому мостику, изысканно изгибающемуся рядом с церковью. Она задумчиво втыкала кончик парасольки между камнями мостовой и бормотала: «Я видела достаточно. Да, вполне достаточно!» Казалось, повторение таинственного восклицания не облегчило ей душу, напротив, облако печали сгустилось, а вздохи стали еще чаще.

– Вы сегодня так молчаливы, – неожиданно раздался за ее спиной голос мистера Стренджа.

Девушка вздрогнула: она не подозревала, что он так близко.

– Правда? А я и не заметила. – Она на минуту задумалась.

Стрендж прислонился к перилам моста, сложил на груди руки и внимательно на нее взглянул.

– Молчаливы, – повторил он, – и, как мне кажется, слегка печальны. А значит, я должен с вами поговорить.

– Должны поговорить со мной? – переспросила девушка, невольно улыбнувшись. Однако, словно и сам разговор, и улыбка доставили боль, она снова вздохнула и отвернулась.

– Разумеется. Всякий раз, как я предаюсь меланхолии, вы рассказываете мне что-нибудь веселое и таким образом излечиваете мою печаль. Я в долгу перед вами. Ведь в этом и заключается дружба.

– Открытость и честность. Мне кажется, мистер Стрендж, именно эти два качества составляют основу дружбы.

– О, так вы считаете меня скрытным! Вижу это по вашему лицу. Возможно, вы и правы, но только… то есть… нет, скорее всего вы правы. Однако, в конце концов, – профессия…

Мисс Грейстил прервала его сбивчивый монолог.

– Я не имела в виду вашу профессию. Совсем нет. Каждый род занятий имеет собственные ограничения. Мне кажется, это вполне объяснимо.

– Тогда я вас не понимаю.

– Ну и не важно. Нам следует догнать отца и тетушку.

– Нет, подождите, мисс Грейстил, так не годится. Если я ошибаюсь, кто меня поправит, коли не вы? Скажите мне, кого, по вашему мнению, я обманываю?

Мисс Грейстил помолчала, а потом неохотно ответила:

– Может быть, вашу вчерашнюю приятельницу?

– Мою вчерашнюю приятельницу? О ком вы?

Мисс Грейстил выглядела очень расстроенной.

– Ту молодую даму в гондоле, которая так стремилась с вами поговорить и на целых полчаса завладела вашим вниманием, не позволяя никому другому перемолвиться с вами словечком.

– Ах, вот что! – Стрендж улыбнулся и покачал головой. – Однако вы заблуждаетесь. Это не моя приятельница, а подруга лорда Байрона.

– О! – Мисс Грейстил слегка покраснела. – Она казалась весьма взволнованной.

– Поведение его светлости не слишком ее радует. – Стрендж пожал плечами. – А впрочем, кто способен его одобрить? Дама стремилась выяснить, могу ли я как-то повлиять на его светлость, а я доказывал, что во всей Англии не было и нет достаточно сильной магии.

– Вы обиделись.

– Нисколько. Я полагаю, что мы приблизились к тому взаимопониманию, которое необходимо для настоящей дружбы. Не откажете ли мне в рукопожатии?

– С огромным удовольствием, – ответила девушка.

– Флора? Мистер Стрендж? – раздался голос быстро шагавшего к ним доктора Грейстила. – В чем дело?

Мисс Грейстил слегка смутилась. Ей казалось чрезвычайно важным, чтобы и отец, и тетушка составили о мистере Стрендже наилучшее мнение. Ей не хотелось показывать, что сама она подозревает его в каких-то не совсем правильных действиях. Потому девушка притворилась, будто не слышала вопроса, и начала живо рассуждать о картинах в Скуола ди Джорджо дельи Скьявони, которые ей не терпелось посмотреть.

– Это совсем недалеко. Мы могли бы пойти прямо сейчас. Надеюсь, вы сможете к нам присоединиться? – обратилась она к мистеру Стренджу.

Стрендж разочарованно улыбнулся.

– У меня много срочной работы.

– Над книгой? – уточнил доктор Грейстил.

– Сегодня – другого рода. Я пытаюсь найти заклинание, чтобы вызвать эльфа. Уже потерял счет попыткам. Чего только не испробовал! Разумеется, безрезультатно. Такова доля современного волшебника! Те заклинания, которыми когда-то владел даже самый скромный английский чародей, сейчас стали настолько неуловимыми, что мы же почти отчаялись их вернуть. У Мартина Пейла в услужении было двадцать восемь эльфов. А я считал бы себя счастливцем, заполучив одного-единственного.

– Эльфы! – воскликнула тетушка Грейстил. – Если судить по рассказам, они чрезвычайно упрямы и своевольны. Вы уверены, мистер Стрендж, что готовы иметь дело с таким ненадежным существом?

– Милая тетушка! – сказала мисс Грейстил. – Мистер Стрендж прекрасно понимает, что делает.