Джони, о-е! Или назад в СССР-3!

— Никто ничего и никого лишнего не сдаст. Всё «уже украдено до нас», помнишь в «Операции — Ы». Сам же в курсе, что и до нас прятали источники финансирования и консервировали, кхм-кхм, «структуру», потому что протекало ручьём. А мы с тобой придумали велосипед. Но, к слову сказать, хороший велосипед. Сейчас вокруг твоей «Радуги» ещё несколько смежных производств Джон организовал. А по поводу технологий… Как не жаль, но ты своими компьютерными технологии СССР из болота не вытащишь. Погоду компьютеры не сделают. Они могут рассчитать, помочь развить другие производства. А по каким технологиям? Где их взять? Мы даже нефть и газ качаем по технологиям начала века. Руду и уголь добываем кайлом и отбойными молотками. Не дают ведь нам новые технологии. Покупать за валюту? Это надо брать кредиты. А чем отдавать? Сюда технологии завлечь можно, только пустив их на наш рынок, а для этого надо, лечь на спину, поднять лапы, сказать, что мы буржуинские и превратиться в сырьевой придаток. На время! — возвысил он голос. — Мы даже не можем разрешить крестьянам колбасу коптить. Это «откат к временам НЭПа», а это — ай-яй-яй! Оппортунизм! Контрреволюция!

Генерал в сердцах стукнул правым кулаком себе по левой ладони.

— Так-то вот! — Он посмотрел на меня сурово и добавил с непонятной интонацией. — Пьер.

После выступления я лежал на своём диванчике в кабинете, вспоминал вчерашний разговор и размышлял о безрадостной судьбе СССР. О его неминуемом распаде и неминуемой трагедии миллионов советских граждан, воспитанных в идеалах строителей коммунизма. Ведь многие верили в светлое будущее по настоящему. Но дело оказалось и не в коммунизме даже, а в банальной борьбе за рынки сбыта и ресурсы. И не важно для любого капиталиста, Мальчиш-кибальчиш ты, или Мальчиш-плохиш, главное, чтобы ты подставлял свою, извиняюсь, попу. Да даже если и подставляет кто, как морская свинка или овца на британкой парусной шхуне, он всё равно будет съеден, если пришло время обедать.

Поняв, что без коньяка не уснуть, я заглотил граммов семьдесят армянского прямо из бутылки и только тогда быстро заснул.

* * *

Воскресенье было солнечным. Кроме шашлыков я достал из закромов бадминтон, портативную кассетную деку «Grundig CN830» семьдесят седьмого года выпуска, переделанную в полноценный магнитофон с небольшими, но мощными выносными колонками. Купил её сразу, как она появилась в продаже за её Hi-Fi звук. Вставить внутрь пару усилителей на микросхемах не составило труда, а аккумулятора хватало часа на четыре громкого воспроизведения.

Ещё накануне утром во время пробежки нашёл знакомую мне по будущему полянку в лесу, и поэтому смело вёл на неё своих новых компаньонов, каждый из которых шёл нагруженный рюкзаком или сумкой. С меня ещё было мясо, купленное мной на рынке и замаринованное с утра в луке, горчице, соли и минеральной воде «Нарзан». По секрету скажу, что я всегда в мясо добавляю сахар, как бы его не готовил.

Мяса было много разного, почти двадцать килограмм замаринованной мякоти, но и людей собралось аж двадцать четыре человека. Целый взвод, однако! Ребята взяли с собой своих подруг, много водки и разливного пива. Ограничивать их в чём бы то ни было не стал. Люди взрослые. Пусть сами за себя отвечают. У меня было несколько пакетов разливного вина. Его наливают через ниппель в пластиковый пакет, а потом в ниппель вставляют специальный краник и разливают.

Я ещё вчера вечером выдал им положенный за выступление заработок и мы расписали, кто за что отвечает в воскресенье. Подбив сегодня в театре итог, мы ещё докупили хлеба, набрали воды в мои пластиковые фляги и отправились в лес, нагруженные, словно верблюды.

Поляну некоторые, как оказалось, знали и вскоре уже не я был проводником, а кто-то из молодёжи. Поэтому я пристроился в самый конец и с удовольствием вдыхая осенний воздух, сдобренный запахами опавшей листвы и деревьев, созерцал, как веселиться и радуется жизни молодёжь. А мне отчего-то стало так грустно, что захотелось плакать. Крутился-крутился я как белка в колесе, о оказалось, что никому не нужна моя инициатива. Даже с микроэлектроникой я погорячился.

— Не может сейчас СССР показать наличие передовых технологий, — сказал вчера мне на прощание генерал. — Наличие процессоров и аппаратуры, показать может. А самих технологий и производств — нет. Не укладывается это в концепцию СССР как сырьевого придатка. Может быть лет через двадцать, тридцать…

Сейчас мне стало понятно, что и с музыкальной «темой», я цекашным старцам кажусь смешной обезьяной, которая решила поучить человека жить. Нахер им не нужна эта музыка. И не боятся они никакой музыки бунта, как называли рок-н-рол на западе. А не боятся потому, что их дети и внуки слушают и играют эту музыку. Чего её боятся? Или как можно это запретить, если твоё дитятко, просит?