Джонни Депп. Ты – то, что ты делаешь

Глядя на Джонни в жизни, в первую очередь обращаешь внимание на внешность. На руках, кажется, остались считанные сантиметры, свободные от татуировок. В ушах – многочисленные серьги, на пальцах – серебряные перстни. На шее – сразу несколько галстуков. Между прочим, в той же самой одежде и с теми же галстуками Джонни был накануне ночью в одном из кабаре в Париже. Из-за этого актер опоздал на интервью на пару часов, но попросил не выдавать его в присутствии режиссера Джеймса Бобина и пресс-секретарей.

– Понятия не имею, о чем вы. Париж? Кабаре? Я просто проспал сегодня утром, не услышал будильник, – сообщает он и заговорщицки подмигивает.

– Хорошо, наверное, вас подклеили на фото с помощью фотошопа, – соглашаюсь я. – Расскажите лучше про ваше внешнее преображение для «Алисы в Зазеркалье». Долго приходилось закрашивать татуировки?

– К счастью, Шляпник одет в стиле английских джентльменов Викторианской эпохи. Видно только лицо и кисти рук, которые быстро замазали белилами.

– Еще у вас глаза безумного цвета. Вы легко переносите контактные линзы?

– Они очень неудобные. Иногда мне приходилось надевать так называемые склеральные линзы, которые закрывают глаз полностью. Когда одна из них съезжала набок, я выглядел окосевшим – ассистентам приходилось их то и дело поправлять.

– Вы имели право голоса при выборе костюма и грима?

– Я сам их и придумал еще для первого фильма. С Тимом Бертоном у нас давние и доверительные отношения, он позволял мне подобные вольности. Хотя, конечно, последнее слово всегда оставалось за ним. Помню, я придумал замечательный грим с длинным фальшивым носом – для «Сонной Лощины». Бертон сразу сказал, что я чокнулся, и сделал все по-своему. В период подготовки к «Алисе в стране чудес» мне захотелось нарисовать варианты собственного макияжа акварелью. Я занял бумагу и краски у сына и нарисовал фиолетовые круги под глазами, огненно-рыжие волосы и глаза странного желто-зеленого цвета. Думал, что Бертон порвет эскизы перед моим лицом, а он взял и утвердил их немедля! Так что жаловаться мне не на кого…

– Вы частенько играете безумных персонажей. Чем сумасшествие Шляпника отличается, например, от странностей Джека Воробья?

– С капитаном Джеком все просто: он постоянно не в себе от комбинации крепкого рома и жары. Безумный Шляпник сошел с ума потому, что использовал в работе много клея – в XIX веке в него добавляли ртуть. Все шляпники были тогда немного чокнутые, это исторический факт!

– Не боитесь, что после многочисленных ролей подобного плана у вас тоже поменяется восприятие реальности?

– Мой дед говорил, что нестрашно сойти с ума, если ты сам не осознаешь этого. Хуже, если ты тронешься немного, но будешь понимать, что болен. Так что если сходить с ума, то по полной программе! Таков мой план в старости.

– Алиса в новом фильме путешествует во времени и встречает Безумного Шляпника, когда тот был подростком. Если бы вы смогли вернуться в прошлое и встретить себя 17–летнего, что бы сказали тому парню?

– «Чувак, не иди в актеры. При каждой твоей попытке улизнуть из клуба с девушкой за тобой поедут кавалькады папарацци. Потом про тебя будут писать невероятные, хотя иногда и очень занимательные вещи».

– Кем бы вы стали, если не актером?

– Гитаристом в рок-группе, но не певцом.

– Вы участвуете в группе «Hollywood Vampires» («Голливудские вампиры»), в которой солирует Элис Купер?

– Это одна из моих последних реинкарнаций на сцене. Мало кто знает, что я начал играть на гитаре еще до того, как встал перед камерой. Музыкант Джонни Депп существует гораздо дольше актера Джонни Деппа, просто последний стал более популярным.