Джордано Бруно и генезис классической науки

"Горькоименный мост вздохов" - мост, с которого всегда были слышны стоны пытаемых или подвергшихся пытке узников, - вел через канал к тюремной башне, где содержались узники. Узники помещались в колодцах-подземельях либо в камерах под свинцовой крышей, где они страдали от мучительной жары летом, и мучительного холода зимой. Сюда, в одну из этих темниц бросила Бруно тюремная стража. В той же камере во время пребывания в ней Бруно находились и другие подследственные. Среди них были Франческо Вайа, плотник из Неаполя, капуцин Челестино из Вероны и еще несколько арестованных инквизицией монахов.

Исчезновение Бруно осталось незамеченным; многие знали, что он собирался во Франкфурт, да и круг его знакомых был невелик.

Больше 250 лет все обстоятельства ареста и процесса Бруно оставались неизвестными. Попав в руки инквизиции, Бруно был потерян для друзей и знакомых. Даже те из них, кого магистр-инквизитор допрашивал как свидетелей, обязаны были хранить молчание и, конечно, не оставили никаких воспоминаний или записей. Доносы, протоколы допросов и вообще все материалы процесса хранились в архивах в полной недоступности.

Только итальянская революция 1848 г. открыла доступ некоторым историкам к венецианским архивам. Во время краткого существования республики видный палеограф Цезарь Фукар получил из архива венецианского Совета мудрых ряд документов, и в том числе материалы процесса Бруно.

Летом 1849 г. Римская республика пала и Венецию наводнили австро-франко-испанские солдаты. Фукар вынужден был вернуть документы, но он снял с них копии. Эти копии он передал в 1862 г. биографу Бруно Доменико Берти. В 1868 г. появилась книга Берти "Жизнь Дж. Бруно Ноланца" 2, в которой были опубликованы материалы Венецианского процесса Бруно. Протоколы {72} допросов переведены, как уже говорилось, на русский язык В. С. Рожицыным и опубликованы в 1950 г. Сюда вошли кроме опубликованных Берти и другие документы, напечатанные в Италии в 20-30-е годы нашего столетия 3.

Вернемся к начальным событиям венецианской трагедии. Заперев Бруно у себя в доме, Мочениго явился к венецианскому инквизитору Габриэле Салюцци, который немедленно принял меры, чтобы узаконить поступок Мочениго. По-видимому, официальная процедура, необходимая для заключения в тюрьму, еще не была подготовлена, и полицейский чин, посланный Салюцци, просто перевел Бруно с чердака в подвал дома Мочениго 4. Тем самым действия Мочениго получили официальную санкцию. Но для ареста по подозрению нужен был донос, и Мочениго принялся его составлять в тот же день. Его первый донос датирован 23 мая и гласит следующее:

"Я, Джованни Мочениго, сын светлейшего Марко Антонио, доношу, по долгу совести и по приказанию духовника, о том, что много раз слышал от Джордано Бруно Ноланца, когда беседовал с ним в своем доме, что, когда католики говорят, будто хлеб пресуществляется в тело, то это - великая нелепость; что он - враг обедни, что ему не нравится никакая религия; что Христос был обманщиком и совершал обманы для совращения народа и поэтому легко мог предвидеть, что будет повешен; что он не видит различия лиц в божестве, и это означало бы несовершенство бога; что мир вечен и существуют бесконечные миры, что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, как и апостолы, и что у него самого хватило бы духа сделать то же самое и даже гораздо больше, чем они; что Христос умирал не по доброй воле и насколько мог старался избежать смерти; возмездия за грехи не существует; что души, сотворенные природой, переходят из одного живого существа в другое; что, подобно тому как рождаются в разврате животные, таким же образом рождаются и люди.

Он рассказывал о своем намерении стать основателем новой секты под названием "новая философия". Он говорил, что дева не могла родить и что наша католическая вера преисполнена кощунствами против величия Божия; надо прекратить богословские препирательства и отнять доходы у монахов, ибо они позорят мир; что все они - {73} ослы; что все наши мнения являются учением ослов; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед богом; что для добродетельной жизни совершенно достаточно не делать другим того, чего не желаешь себе самому.., что он удивляется, как бог терпит столько ересей католиков.

Он сообщил, что уже раньше был обвинен инквизицией в Риме по 130 пунктам и, если бы не скрылся, был бы схвачен.

Сперва я намеревался учиться у него, как уже докладывал устно, не подозревая, какой это преступник. Я брал на заметку все его взгляды, чтобы сделать донос вашему преосвященству, но опасался, чтобы он не уехал, как он собирался сделать. Поэтому я запер его в комнате, чтобы задержать, и так как считаю его одержимым демонами, то прошу поскорее принять против него меры" 5.