Джордано Бруно и герметическая традиция

Отличает реформу в "Изгнании…" то, что начинается она на небесах; реформирует или очищает образы созвездий зодиака и Северного и Южного полушарий совет планетных богов, специально ради этого созванный Юпитером. Среди выступающих на этом небесном совете, занятом небесной реформой, – божественная София, Изида и Мом. Идею реформы, начинающейся на небесах с перегруппировки или очищения небесных образов (а дольний мир будет, в свою очередь, реформирован благодаря реформе небесных на него влияний), возможно, подсказал Бруно герметический трактат – не из знакомого нам Герметического свода, а сохраненный Стобеем в его антологии. Это трактат, известный под названием "Kore Kosmou"[21], то есть "Дочь (или Дева) Мира", или, в латинском переводе Патрици, – "Minerva Mundi" ["Минерва мира"]. Он написан в форме диалога между Изидой и ее сыном Гором, в котором тоже участвует Мом. Изида начинает с описания сотворения мира, ранним этапом которого было размещение небесных образов, от которых зависят все дольние вещи[22]. Затем были созданы вещи дольнего мира, но их природа была несовершенной. Тогда Бог решил сотворить человека и созвал собрание богов, которые предложили помочь, и каждый планетный бог наделял человека особыми дарами[23]. Но дела шли все хуже, и тогда Бог созвал совет богов в полном составе[24] (в точности как у Бруно в "Изгнании…" Юпитер созывает богов ради реформы). Господствовавшее невежество было изгнано; стихии, очищенные от осквернения, приняли второе излияние божественной природы[25]. Трактат завершается хвалами Изиде и Озирису – которые прекратили кровопролитие и восстановили справедливость; которые, узнав от Гермеса, что дольние вещи нужно поддерживать в симпатии с горними, установили на земле священные церемонии, вертикально связанные с мистериями небес[26].

Трактат этот очень темен[27], и я выбрала из него лишь несколько моментов для сравнения с "Изгнанием…" Бруно, у которого в число собеседников входят божественная София, Изида и Мом (но не Гор); у которого идет речь о собрании богов, созванном ради реформы небесных образов и самих богов, от чего должна воспоследовать реформа всего человечества, включая возврат к египетской религии и этике. К тому же в герметическом трактате есть любопытная интонация той лукиановской фамильярности в изображении богов (Мом – частый персонаж у Лукиана)[28], которая характерна и для "Изгнания…".

Напечатана впервые (отдельно от Антологии Стобея) "Дева мира" была в 1591 году, вместе с другими герметическими сочинениями и с латинским переводом Патрици[29]. Поэтому если Бруно знал ее уже к 1584 году – к дате выхода "Изгнания…", то, значит, он познакомился с ней либо в рукописных переводах, ходивших среди герметиков, либо прочел по-гречески у Стобея[30].