Джордано Бруно и герметическая традиция

В последние годы жизни положение Пико значительно облегчилось в связи с приходом в 1492 году нового папы: Иннокентия VIII сменил на престоле духовного главы христианства Александр VI — папа из династии Борджиа, одна из наиболее известных и колоритных личностей эпохи Возрождения. В отличие от своего предшественника, папа из семейства Борджиа вовсе не был противником астрологии и магии. Напротив, его глубоко интересовали эти предметы, и он с особым рвением взялся за религиозную реабилитацию Пико. Буллы об отпущении грехов Пико, о которых Лоренцо де Медичи неоднократно, но тщетно ходатайствовал перед Иннокентием VIII, Александр VI обнародовал 18 июня 1493 года — менее, чем через год после восшествия на Святой престол[270]. Не удовольствовавшись этим, папа лично написал письмо Пико, начинающееся словами: «Dilecte fili Salutem amp; apostolicam benedictionem» [«Возлюбленному сыну привет и апостольское благословение»]. В этом письме Александр воспроизводит все дело Пико, упомянув девятьсот тезисов, «Апологию», выводы комиссии, обвинившей Пико в ереси, его бегство во Францию… Письмо заканчивается полным оправданием как самого Пико, так и его сочинений и отклонением даже малейшего обвинения в ереси. Пико называется человеком, просвещенным «божественными щедротами», верным сыном церкви. Это письмо воспроизводилось во всех изданиях сочинений Пико[271], чтобы ссылкой на высокий авторитет подтолкнуть читателя к безоговорочному принятию всех постулатов непогрешимо ортодоксального автора. Среди этих постулатов — и самый скандальный, ставший основной причиной многочисленных протестов и назначения комиссии, выводы которой аннулировал Александр, — а именно утверждение о том, что магия и кабала — ценные помощники христианства.

Именно в этот момент, в 1493–1494 годы, когда обстановка изменилась столь коренным образом, Пико пишет «Рассуждения против гадательной астрологии» («Disputationes adversus astrologiam divinatricem»). Эту работу, направленную против астрологии, обычно приводят в качестве доказательства того, что Пико был свободен от астрологических предрассудков. Но уже само название показывает, что Пико выступает не против астрологии вообще, а против астрологических предсказаний, т. е. обычной астрологии, основанной на вере в то, что человеческая судьба предопределена звездами; астрологии, практикующей основанные на гороскопах вычисления для предсказания предначертанной судьбы. Недавно было отмечено[272], что Пико воспроизводит в своей книге теорию, принадлежащую на самом деле Фичино, — теорию об астральных влияниях, передающихся «небесным духом». Далее, Пико цитирует «нашего Марсилия» как одного из авторов, писавших против астрологов, «идя по стопам Плотина, толкуя и излагая которого он внес большой вклад в платоновские штудии, обогатил и расширил их»[273]. Возможно, это аллюзия на фичиновский комментарий к Плотину, «Стяжание жизни с небес», с его естественной магией (включая и истолкованные в плотиновском духе талисманы). То есть, возможно, мы имеем дело с косвенной защитой этой работы самим фактом упоминания ее в ряду антиастрологических работ[274]. Короче говоря, на самом деле Пико защищает фичиновскую «астральную магию» (не употребляя это выражение), которая, как подчеркивается в предыдущей главе, абсолютно отлична от собственно астрологии: она предлагает пути преодоления астрологического детерминизма и учит, как контролировать влияние звезд и обращать его себе на пользу. Антиастрологическая книга, написанная около 1493–1494 года, то есть приблизительно в то время, когда папа снял с Пико все обвинения, есть на самом деле оправдание естественной магии.

3. Пинтуриккио. Гермес Трисмегист с Зодиаком. Ватикан, Апартаменты Борджиа, зала Сивилл.

В контекст контроверсии по поводу Пико, в которой Александр VI столь решительно принял сторону мага, вписывается также необыкновенное «египтянство» фресок, написанных Пинтуриккио для Александра в апартаментах Борджиа в Ватикане. Эти фрески изучал Ф. Заксль[275], обративший внимание на странные аллюзии в рамках ортодоксальных изобразительных программ. В первом зале изображены двенадцать сивилл, изрекающих пророчества о пришествии Христа, и двенадцать ветхозаветных пророков. Лактанций и мозаичный пол Сиенского собора заставляют искать величайшего из языческих пророков, Гермеса Трисмегиста, в зале сивилл, и, по-моему, он там действительно изображен — над сивиллами — в виде пророка с зодиаком (илл. 3), в конце ряда планет. В следующей зале мы видим двенадцать пророков и двенадцать апостолов: христианство, предреченное еврейскими и языческими пророками, явилось; его представители — двенадцать апостолов. В соседних залах — семь свободных искусств, среди которых Астрология — самое заметное; семь святых и семь сцен из жизни Девы Марии. Все это пока вполне укладывается в рамки ортодоксальной программы.