Джордж Харрисон

На центральном вокзале Гамбурга его провожали только Астрид и Стюарт. Ошеломленный, подавленный и очень юный Джордж обнялся с ними, а затем погрузил чемодан, усилитель и гитару в купе второго класса длинного, высокого, чужого вагона. Неопытный путешественник, он не выходил, подобно остальным пассажирам, размять ноги на остановках во время мучительно долгого переезда до голландского города Хук–ван–Холланд. Из окна открывался унылый равнинный ландшафт, от которого веяло холодом.

Занималась бледная заря, когда он нес свой багаж между бетонных стен таможенного поста в Нью–хэйвене. Когда ливерпульский поезд, придя в движение, резко дернулся вперед, он наконец смог уснуть, вероятно, ощутив приближение дома. Спустя несколько часов Джордж очутился под огромным стеклянным куполом вокзала Lime Street. Рядом с шеренгой такси пожилой человек с трубкой во рту подметал асфальт вдоль обочины. Продавец газет выкрикивал из своего киоска заголовки номера «The Liverpool Echo» за вторник 22 ноября 1960 года.

4. Обитатель пещеры

Несколько дней Джордж провел в праздности, размышляя о сложившейся ситуации. Неизвестно, сколько еще Beatlesпробудут на континенте, и кто стал бы обвинять его в предательстве, если бы он на это время присоединился к другой группе? За время его отсутствия музыкальная сцена Мерсисайда заметно расширилась. Каждый пригород — от Биркенхеда с его Pathfindersдо Кросби с его Ian And The Zodiacs— имел свою местную знаменитость. Словно грибы после дождя, возникали группы самого разного состава, включая секстеты и октеты. Некоторые из них являлись полностью женскими, другие — полностью черными. Было даже несколько женских и одновременно черных. Многие из них (подобно Quarry Men)играли за пиво и относились к этому как к развлечению. Но некоторые были настроены вполне серьезно, и среди них Remo Four,возникшие на руинах ViscountsДона Эндрю и Колина Мэнли и считавшиеся лучшей инструментальной группой Ливерпуля.

Уже обладавший статусом полупрофессионала, Джордж представлял собой ценность для команды, имевшей подобное положение, например, Lee Castle And The Barons,в состав которой входил его старый знакомый Лез Стюарт. Однако в конце первой декады декабря 1960 года Beatles —за исключением Стюарта Сатклиффа, к тому моменту обрученного с Астрид, — вернулись домой. Их эпопея в «Top Ten» завершилась тем, что Беста и Маккартни выдворили из Германии на основании ложного обвинения в умышленном поджоге, инспирированного герром Кошмидером .

Пригласив к себе в качестве бас–гитариста бывшего члена BlackjacksЧаса Ньюбая, Beatlesвыступили в «Casbah», а затем — в Сочельник — в «Grosvenor», вновь осторожно приоткрывшем свои двери для поп–музыки. Благодаря поездке в Гамбург, «успешному немецкому туру», как говорили в Ливерпуле, их охотно приглашали в различные заведения, но это были лишь отдельные выступления. 27 декабря их в последний момент включили в программу в «Lither–land Town Hall», и Джон Леннон потом вспоминал, что в тот вечер Beatlesвпервые приветствовали на родине с тем же энтузиазмом, что и в Гамбурге. Посетители, как обычно, спокойно танцевали под музыку Searchersи двух других групп, но стоило появившимся на сцене Beatlesвзять первые аккорды, как толпа рванулась к сцене. В подражание Шеридану они вели себя так, будто играют ради собственного удовольствия и им нет никакого дела до публики. «Мы действительно многим тогда понравились, — вспоминал Джордж. — Люди подходили к нам и говорили: «О, вы хорошо говорите по–английски».

Оглушительный успех Beatlesв «Litherland Town Hall» дал пищу для размышлений многим музыкантам Мерсисайда. Член группы DominoesКингсайза Тэйлора Бобби Томсон «видел, что они станут великими, и я хотел, чтобы это произошло. Это было необычное ощущение. Все любили их». На самом деле их любили далеко не все. Некоторые видели в них лишь нечесаных, неопрятных ребят, которые курили на сцене и, согласно мнению Дона Эндрю, «устраивали ужасный, оглушительный шабаш». Вне всякого сомнения, они имели большое влияние на публику, но в музыкальном плане являли собой атавизм, поскольку в этот период поп–музыка была, как никогда за всю свою историю, безобидной и эфемерной. «В Англии большую популярность приобрели Cliff Richard And The Shadows, —говорил Джордж. — Они выхо дили на сцену в серых костюмах, при галстуках и с носовыми платками, а мы все еще играли вещи Джина Винсента, Бо Диддли и Рэя Чарльза».