«Сложно» – это еще мягко сказано, особенно когда дело касалось раздела имущества. По законам Калифорнии Марше полагалась половина всего имущества, но Лукас не собирался расходиться полюбовно; он считал
Лукас не собирался быть великодушным. Они виделись только чтобы обсудить воспитание Аманды, и Лукас постепенно сокращал круг общих друзей, чтобы Маршу никогда больше не приглашали в гости и на праздники. «Это было и правда больно, – говорила Марша позднее. – Мало того что он стер меня из своей жизни, он вдобавок хотел, чтобы мои же друзья от меня отказались»[1153]
. Но его гнев вышел и за круг общения; хотя «Оскар» Марши за монтаж всегда признавали как одну из семи наград Академии «Звездных войн», ее вклад в фильмы Лукаса и в саму компанию был вычеркнут из большинства официальных летописей «Лукасфильм»[1154]. Однако в тени развода вновь разгорелась примечательная дружба. «Джордж пришел ко мне с желанием снова стать моим другом», – сказал Фрэнсис Форд Коппола, все еще переживающий унижение после банкротства и потери последней версии «Зоотроп»[1155]. «Фрэнсис потерял все в финансовом плане, – отметил один из друзей. – А Джордж выгорел эмоционально»[1156]. Они примирились. Опять.«Лукасфильм» не снимала кино, и в финансовом отношении это тоже было не лучшее время. К счастью, деньги продолжали поступать от отдела лицензирования. «Возвращение джедая» стало джаггернаутом мерчендайзинга; было выдано больше пятидесяти лицензий на все, что только можно себе представить: от кондиционера для волос до ваз и неизменной серии игрушек от «Кеннер». Так что некоторое время Лукас мог продолжать строить ранчо Скайуокер на фигурках и газировке. «Я по-прежнему буду тратить минимально необходимое время на компанию, – объяснял Лукас. – Я вывел ее на тот уровень, когда она может работать самостоятельно»[1157]
. Он убеждал репортеров, что почти ничего не делает, разве что «заглядывает в некоторые двери»[1158].Конечно же, он делал больше. Чтобы «Лукасфильм» и ранчо Скайуокер самоокупались, Лукас превратил компанию в универсальный сервис для других кинематографистов. Для сценаристов ранчо предоставляло идиллическое убежище, где они могли бы работать в тишине и комфорте; монтажеров на ранчо ждала лучшая аппаратура. А в области спецэффектов услуги ILM все еще считались золотым стандартом, на который равнялись все остальные. В то время ILM разрывалась сразу между несколькими внешними проектами – среди них были «Звездный путь 3» и «Человек со звезды», – но ее приоритетом было завершение спецэффектов для «Индианы Джонса и Храма судьбы». «Это проект Джорджа и Стивена, так что нельзя было ответить отказом или спросить: “А может, в следующем году?”» – говорил руководитель модельной мастерской Лорни Петерсон[1159]
.Лукас работал не только над ILM, но и над другими подразделениями, которые хотел перенести на ранчо на постоянной основе. Годом раньше он попросил Эда Кэтмелла подобрать надежного человека на должность главы нового подразделения компьютерных игр. Лукас так и не подсел на видеоигры, как Спилберг или Казанян, но его зачаровывала идея интерактивного повествования, благодаря которому каждое прохождение игры становилось уникальным (присутствовал и элемент практичности: инвестирование в свою же компанию смягчало налоговое бремя). Кэтмелл переманил Питера Лэнгстона, мастера-джедая «Юникс», и Лукас сделал предложение, от которого тот не смог отказаться: управляющий директор «Лукасфильм» Роджер Факсон заключил сделку с «Атари», ведущей компанией в области видеоигр, которая предложила «Лукасфильм» миллион долларов лишь за то, как сформулировал Лэнгстон, «чтобы посмотреть, что получится сделать»[1160]
. Так появилась и начала работу «Лукасфильм Геймз Групп».