Джоуи

Широко раскрыв глаза, он хлопает Эша по груди руками. «Звони 911!»

«Он жив?» Вопрос риторический, поэтому я не жду ответа. Эш может знать что-то, что поможет нам найти Джоуи, а это значит, что нам нужно немедленно оказать ему медицинскую помощь.

После того, как я вызвал скорую, я беру на себя роль Данте, оказывая давление на рану Эша, пока он звонит Лоренцо и рассказывает ему, что случилось. «Держись, приятель. Помощь уже идет».

Данте заканчивает свой звонок и приседает рядом со мной, пытаясь остановить кровотечение из пулевого ранения Эша. «Лоренцо уже в пути. Он координирует подкрепление. Всех людей, которых мы можем выделить, и Дмитрия тоже. Пока мы едем в больницу с Эшем, он собирается разнести это место на части и найти что-нибудь, что расскажет нам, что здесь произошло».

Я могу разнести это место на части, пока мы ждем его. Заметив клочок синей ткани на шкафу, я встаю и пересекаю комнату. Это мокрый купальник Джоуи. Я поднимаю его и подношу к носу, надеясь уловить ее сладкий запах, но все, что я чувствую, это вода из бассейна. Но я держу его в руке, потому что он был на ее коже не так давно, и это заставляет меня чувствовать себя ближе к ней.

«Мы найдем ее, Макс», — уверяет меня Данте.

«Хм», — бормочу я, поднимая коктейльный бокал неподалеку. Он полон. Я нюхаю содержимое и убеждаюсь, что это «Маргарита». Оглядев комнату, я вижу небольшой совок и щетку. Осмотр содержимого показывает разбитое стекло. Я беру осколок и подношу его к носу. Еще «Маргарита».

«Ее накачали наркотиками», — говорю я.

"Ты думаешь?"

«Она сказала мне, что Моник сделала новый кувшин. Есть полный, и в этом стакане тоже была маргарита. Я предполагаю, что Джоуи выпила свой, Моник нет, и она уронила стакан на пол, когда потеряла сознание. Потом вошел Эш, и Моник застрелила его».

«Вероятно», — соглашается Данте, окидывая взглядом комнату. «Кошелек Джоуи исчез?»

«Похоже. Наверное, они его где-то выбросили».

«Ее Святой Христофор?» — спрашивает он.

«Он сломан, помнишь? Когда они забрали меня. Он у нее на тумбочке».

«Блядь!» — рявкает он. «Я обещаю тебе, мы ее найдем».

«Я знаю, брат, потому что я разорву эту чертову страну и всех ее жителей на куски, пока мы этого не сделаем».

ГЛАВА 44

Джоуи

Ой! Вот почему я не пью много. Похмелье — это ад. Очень весело, когда оно у кого-то, но не так весело, когда ты его переживаешь.

У меня голова раскалывается, когда я открываю глаза. Чертовы маргариты.

Только я не в своей комнате. Не в своей кровати. Эти одеяла не такие мягкие, как мои. Они грубые и царапают мои голые икры.

Черт возьми! Где я, черт возьми? Где Макс? Где Эш?

Желчь жжет мое горло. Моя головная боль не имеет никакого отношения к маргарите. Я ударилась головой. Но Эш был там. Он сказал мне, что нам нужно идти домой.

Что, черт возьми, произошло? Думай, Джоуи!

Я переодевалась из купальника. Моник дала мне коктейль.

Моник! Эта сука, блядь, накачала меня наркотиками. А потом она застрелила Эша. Желчь выплескивается из моего пищевода.

Я оцениваю свое текущее положение. Мое платье грязное, но я все еще в нем, мое нижнее белье тоже. Мои колени ободраны, когда я упала. Мои запястья и лодыжки связаны вместе стяжками. Я выкручиваюсь, но пластик только натягивается, сдавливая мою кожу.

«Эй! Где я, черт возьми?» — кричу я, но мой голос — чуть громче карканья, горло саднит и пересыхает. «Эй!» — пробую я снова, и на этот раз достаточно громко, чтобы заставить кого-то пройти через дверь.

«Доброе утро, принцесса», — говорит Моник, приторно улыбаясь. Сучка!

«Какого черта, Мо? — кричу я. — Это какая-то шутка?»

«Шутка?» Она запрокидывает голову и смеется, как псих, которым она, очевидно, и является. «Что именно ты считаешь смешным, Джо? Хотя видеть тебя связанной, как индейку, довольно забавно».

У меня скручивает живот. Она в отчаянии. «Какого черта, Мо? Ты должна быть моей лучшей подругой!»

«Твоей лучшей подругой?» — последние два слова она выговаривает насмешливым тоном. «Ты хоть представляешь, как это чертовски бесит — быть твоим другом, Джоуи? Смотреть, как ты получаешь все, что хочешь, просто потому что ты Джоуи Моретти». Она закатывает глаза и засовывает указательный палец себе в горло.

Я моргаю. Откуда, черт возьми, это взялось? «Но… ты и я… мы были…»

«Ты никогда меня не любила. Ты была моим другом только для того, чтобы тебе было хорошо, и мы оба это знаем».

«Это неправда. Ты переписываешь всю нашу жизнь».

Она подходит к кровати и наклоняется ко мне. «Ты избалованная маленькая сучка, Джоуи. Щелкаешь пальцами и получаешь все, что хочешь».

«У тебя есть все, Мо. Любой парень, которого ты захочешь. Деньги». Это единственное, что когда-либо было для нее важно. «Что еще есть у меня, чего нет у тебя?»

«Деньги?» Она фыркает. «У меня ничего нет, Джоуи. Моя мама все просадила. Все до последнего цента».

«Я не знала», — хмурюсь я.

Она усмехается. «Конечно, нет. Потому что ты бродишь в своем собственном маленьком идеальном мире Джоуи».