Джубал Сэкетт

Выйдя на площадку, я попытался притвориться неловким, неуверенным в себе. И тут же вспомнил о своей ноге. Помешает ли она мне? Я не подумал об этом раньше, а теперь уже слишком поздно думать о ноге. Прежде всего надо уловить ритм движений Гомеса. В фехтовании, как и в боксе, самое главное — согласованность движений и умение оценить расстояние, поэтому нужно как можно скорее разгадать характер движений противника и область его влияния. Мои шансы на победу могли бы возрасти, если бы я пошел в атаку первым, еще до того, как он обнаружит, что я кое-что смыслю в фехтовании. Пока он считал меня тем, кем назвал, — дикарем в оленьей шкуре, совершенно не имеющим понятия о том, как обращаться со шпагой.

Мы медленно кружили по площадке, потом я сделал выпад. В тот же момент он отступил, и я уловил ритм его движений. Он улыбался, улыбка была презрительной.

— Сначала я попользуюсь ею сам, а потом продам.

Гомес старался разозлить меня, вывести из себя, я притворился, что ему удалось добиться своего. Я делал вид, что нападаю, потом отступал.

Его движения были широкими, небрежными. Мой клинок встретил удар, парировал его и скользнул вдоль его шпаги. Он отпрянул, потому что я едва не уколол его в плечо. Он стал кружить, во взгляде было удивление. Я показал себя, показал, чего я стою. Теперь он станет осторожнее. Но Гомес продолжал атаковать, размахивая шпагой, и я отступил. Он сделал выпад, нетерпеливо, однако я уловил его движение и вовремя предупредил, нанеся удар снизу — быстро и сильно.

Не знаю, была ли повреждена его кольчуга, или я сумел пробить ее, но я сразу почувствовал, что острие моей шпаги сильно и глубоко вошло в тело. Я сделал режущее движение влево и выдернул шпагу. Хлынула кровь.

Его лицо ужаснуло меня. Оно вдруг покрылось пятнами, потом пожелтело. Мой противник пытался сохранить равновесие, даже сделал выпад, но координация нарушилась, и я снова нанес удар, на этот раз в горло. Повернув шпагу, я сделал резкое движение влево и располосовал ему шею. Он выронил оружие, попытался что-то сказать, но упал лицом вниз.

И тут раздались ликующие вопли. Я оглянулся и увидел, что мы окружены по меньшей мере полусотней индейцев, верхом, которые с интересом следили за схваткой.

Из-за деревьев вышел Кеокотаа, подошел ко мне и представил:

— Это юты. Поговори с ними хорошо.

Я отсалютовал им шпагой, потом низко поклонился.

Кеокотаа направился к ним, начал что-то объяснять. Они слушали и смотрели, потому что он дополнял свою речь знаками.

Их вождь долго внимал, а потом поднял руку и что-то произнес.

— Он говорит, что ты хороший воин, — перевел Кеокотаа. — Предложи им подарки. Скажи, что мы пришли на их землю как друзья. Что мы будем рады, если они станут приходить к нам торговать, что мы принесли им дары и что хотели бы остаться в этом маленьком уголке их земли и помогать им бороться с их врагами, команчами.

Я сказал, Кеокотаа перевел. Воин тоже что-то ответил. Кеокотаа пояснил:

— Он хочет видеть твои дары. Он также верит, что ты — друг. Ему понравилось, как ты сражался.

Я обтер шпагу и вернул ее Диего, который в это время разговаривал с людьми Гомеса. Подобрав с земли шпагу Гомеса, я тщательно обтер и ее, а потом с поклоном подал вождю ютов.

Он принял ее с серьезным видом, а я сказал:

— Я, твой друг, дарю тебе эту шпагу для того, чтобы ты применил ее против своих врагов. Твои друзья — мои друзья. Твои враги — мои враги.

Снова поклонившись, я сделал два шага назад, затем повернулся и пошел к воротам. Пора было продемонстрировать им мою магию. За воротами, ожидая меня, стоял Пайзано.

— Еды, Ичакоми! Мы должны накормить наших новых друзей!

Пайзано вышел из ворот — огромный, массивный зверь, — и я услышал изумленные возгласы. Я спокойно подобрал уздечку и уселся в седло. Медленно, с торжественным выражением лица я проехал верхом на Пайзано по площадке перед воротами под благоговейные и удивленные возгласы. Снова сделав приветственный жест, я направил Пайзано к воротам, откуда уже выходили наши женщины, вынося подносы с едой.

Я хорошо знал, что первая встреча, первое впечатление определяют многое в дальнейшем. Они видели, как я победил в бою, как я ехал верхом на бизоне, что было для них великим колдовством, но теперь следовало переходить к более земным вещам.

Я пригласил вождя и нескольких старейшин сесть на бревно, лежавшее у ворот, и предупредил о том, чтобы никто не ходил по траве. Затем вынес несколько кусков красного ситца, дюжину ножей и дюжину топориков. Юты жадно разглядывали то, что в то время считалось у них настоящим сокровищем.

Ценность всех вещей определяется их нехваткой. При другой ситуации мой дар, возможно, ничего бы не стоил. То, что я им предложил, для них значило очень много, потому что им негде было взять изделия из металла.

Подруга Кеокотаа и женщина понка поставили перед нашими гостями угощение, и они приступили к трапезе.

Вдруг из ворот вышли два индейца начи с факелами в руках. Они остановились, и все посмотрели на них. Затем медленно, двигаясь с изяществом и достоинством, между ними появилась Ичакоми Ишайя.