Джульетта

- Добро пожаловать в Боттини, - сказал президенте Макони, когда мы шли по похожему на грот коридору. - Это подземный акведук, построенный тысячу лет назад. Здесь сплошной известняк, поэтому даже с помощью существовавших тогда примитивных инструментов сиенские инженеры смогли создать разветвленную сеть туннелей, подведя пресную воду к общественным фонтанам и даже к подвалам нескольких частных домов. Сейчас акведук, разумеется, не используется.

- Но люди туда спускаются? - спросила я, трогая шершавую стену из песчаника.

- Нет, конечно! - Президенте Макони забавляла моя наивность. - Это опасно. Легко заблудиться - никто не знает Боттини целиком. Существует великое множество историй о всяческих тайных проходах, но нам не нужно, чтобы по подземельям носились толпы искателей. Известняк - пористый камень, легко крошится, а наверху - вся Сиена.

Я отдернула руку.

- Но ведь стена укреплена?

Президенте Макони ответил как-то робко:

- Да, в общем, нет…

- Но здесь же банк! Такой риск!

- Однажды, - отозвался президенте, неодобрительно подняв бровь, - кто-то попытался вломиться. Один-единственный раз. Прорыли туннель. Это заняло у них несколько месяцев.

- И что с ними случилось?

Президенте Макони указал на камеру видеонаблюдения, установленную в углу потемнее.

- Самая современная система наблюдения. Когда включилась тревожная сирена, они сбежали через свой туннель, ничего не украв.

- А кто это был, выяснили?

Он пожал плечами:

- Какие-то гангстеры из Неаполя. Больше они сюда не совались.

Когда мы пришли к подвалу, где хранились ценные вклады, президенте Макони и синьор Виргилио одновременно провели картами-ключами по хитроумным замкам, и массивная дверь открылась.

- Видите? - сказал президенте Макони, явно гордясь этим чудом техники. - Даже президент банка не может открыть сейф в одиночку, ибо абсолютная власть приводит к полной коррупции.

Стены подвала от пола до потолка закрывали шкафы с депозитными ячейками. В основном ячейки были маленькими, но некоторые могли с успехом соперничать с камерой хранения в аэропорту. Ячейка моей матери оказалась по размеру средней; президенте Макони показал ее мне и помог вставить ключ, после чего они с синьором Виргилио тактично оставили меня одну. Несколько секунд спустя я услышала за дверью чирканье спичек и поняла, что мужчины решили воспользоваться возможностью покурить в коридоре.

После прочтения теткиного письма я успела придумать тысячи вариантов, каким окажется мамино сокровище, изо всех сил сдерживая необузданную фантазию, чтобы не слишком расстроиться в итоге. В самых смелых мечтах я видела великолепный золотой сундук, запертый и приятно тяжелый, как пиратские сокровища, закопанные на пустынных островах.

Моя мать оставила мне лишь старинную деревянную шкатулку с золотым орнаментом, и хотя она была не заперта (там вообще не было замка), ржавая защелка приросла намертво. Я слегка встряхнула ларчик, чтобы определить его содержимое. Размером с маленькую микроволновку, шкатулка оказалась неожиданно легкой, что сразу исключило возможность найти там золото и драгоценности. Впрочем, фортуна любит разнообразие форм и материй, и я отнюдь не собиралась презрительно морщиться при виде, скажем, денежных купюр с тремя нулями.

Прощаясь, президенте Макони настойчиво предлагал вызвать мне такси, но я отказалась: шкатулка отлично поместилась в один из моих бумажных пакетов, да гостиница «Чиусарелли» была совсем рядом.

- Я бы с этим по городу не расхаживал, - предупредил президенте. - Ваша мама проявляла крайнюю осторожность.

- Да кто знает, что я здесь? Или что я несу ларец?

Макони пожал плечами:

- Салимбени.

Я вытаращила глаза, гадая, уж не шутит ли президенте.

- Только не говорите, что они не успокоились и требуют реванша!

Президенте Макони отвел глаза - ему явно было неудобно говорить на эту тему.

- Салимбени всегда останутся Салимбени.

Удаляясь от палаццо Толомеи, я повторяла эту фразу на все лады, стараясь уяснить, что она означает. В конце концов, я решила, что другого от Сиены нечего и ждать, судя по рассказам Евы-Марии об ожесточенном соперничестве между контрадами на Палио и не утихших до сих пор старинных распрях, пусть оружие и изменилось со времен Средневековья.

Занятая мыслями о полученном наследстве, вновь проходя мимо палаццо Салимбени, я демонстративно пошла уверенной походкой, чтобы Алессандро, выгляни он из окна, понял - власть в городе опять переменилась.

Незаметно покосившись через плечо, чтобы проверить, достаточно ли выразительно у меня получилось, я заметила, что за мной идет человек, странно выделявшийся на общем фоне. Улицу заполняли любопытные туристы, молодые мамаши с колясками, чернявые бизнесмены, которые разговаривали по сотовым, оживленно жестикулируя, а подозрительный тип был одет в заношенный спортивный костюм и очки е зеркальными стеклами, не скрывавшими, однако, что он не сводит взгляд с моих пакетов.