Джулия. Сияние жизни

Он вспомнил, что год назад на этой же Пятой авеню столкнулся с Джулией, которую не видел двадцать пять лет. Случайность? Нет, судьба. В этом не было никаких сомнений.

– Не скажу, что мечтал о встрече с тобой, – откровенно признался Гермес.

– Брось! Пора забыть старую вражду. В конце концов, мы с тобой прожили вместе немало лет, можем по крайней мере держаться в дружеских рамках. – И она посмотрела на него ласковым, чуть грустным взглядом, который не мог обмануть Гермеса.

– Больше всего на свете я хочу забыть наше с тобой общее прошлое.

– Неужели оно было таким плохим? – округляя глаза, спросила Марта.

– Оно было ужасным. Прости, но я тороплюсь. Будь здорова!

– Гермес, поверь, я стала совсем другой, – многозначительно произнесла Марта и, попытавшись остановить Гермеса, уронила несколько свертков.

– Что-то не верится, – буркнул Гермес, наклоняясь, чтобы собрать пакеты. – От тебя всегда одни неприятности.

– Я же тебя ни о чем не спрашиваю. Встретились, поболтали, что в этом особенного? В конце концов, у нас общая дочь, мы не совсем чужие друг другу. Может, ты боишься меня?

– С чего это я должен тебя бояться? – спросил Гермес и, не желая выглядеть трусом в глазах бывшей жены, предложил: – Могу проводить.

– Я живу неподалеку, – начала объяснять Марта. – Первая жена моего умершего жениха хочет отнять у меня квартиру, так что я здесь как бы на птичьих правах. Ты ведь знаешь, что мой жених умер во время обручения?

– Знаю, – мрачно ответил Гермес.

– Кстати, спасибо, что позволил Теодолинде приютить меня на время, ты очень великодушен, – чуть насмешливо добавила она.

Они вошли в подъезд большого дома, и портье поспешил к ним навстречу, беря у Марты пакеты. Гермес протянул ему и те, что держал в руках.

– Разве ты не поднимешься? – прикинувшись расстроенной, спросила она. – Ужина не обещаю, но приготовить вкусный бутерброд могу.

– Спасибо, я действительно тороплюсь, – сухо ответил Гермес.

– Мне здесь так одиноко, поднимись хоть на две минуты.

– Марта, – впервые обратившись к бывшей жене по имени, сказал Гермес, – чем меньше мы будем общаться, тем лучше для нас обоих.

– Как ты жесток! – Марта попыталась выдавить из себя слезы. – Ты буквально окатываешь меня презрением, но почему? Что я такого сделала?

Гермес почувствовал угрызения совести:

– Прости, я не хотел тебя обидеть.

– Тогда пойдем и выкурим трубку мира, – с надеждой предложила Марта.

– Курение опасно для здоровья.

– Тогда выпьем. Выпьем за нашу дочь.

Гермесу не хватило мужества сказать «нет», и он поднялся в квартиру. Огромная гостиная с необъятными диванами, лаковой мебелью, пальмами в кадках и бухарскими коврами вызвала у него чувство отвращения. Невольно он вспомнил уютный дом на улице Тьеполо, и его неудержимо потянуло к Джулии.

Марта подкатила столик с шампанским, печеньем и крупной черешней – такой красивой, что ее можно было принять за муляж.

– Эта встреча для меня настоящий подарок, – заворковала Марта. – Я тебе очень благодарна за участие…

Гермес смотрел на нее и спрашивал себя, как он мог влюбиться когда-то в такую жеманную, неискреннюю женщину? Каждый жест, каждое слово – сплошная фальшь. Не может быть, чтобы она заманила его сюда просто от скуки, что-то у нее наверняка на уме.

– За нашу дочь, – сказал Гермес и поднял бокал с шампанским.

– За твою Джулию, – с ангельской улыбкой поправила его Марта.

– С чего это вдруг? – насторожился Гермес.

– Но она ведь твоя пассия, разве не так?

– Мои дела больше тебя не касаются.

– Согласна, но ты мне не чужой, Гермес, я не могу за тебя не беспокоиться, особенно зная, как ты наивен.

– Что ты такое говоришь?

– Уехав из Милана, ты освободил дорогу Франко Вассалли, который уже давно положил глаз на твою подругу. Я его немного знаю, такой ни перед чем не остановится и своего добьется.

– Я ждал, что ты скажешь мне какую-нибудь пакость, – вставая, сказал Гермес. – Я ее услышал, теперь могу идти.

– Просто у меня имеется кое-какой жизненный опыт, и я хочу тебя предостеречь.

– Сколько же в тебе яда! – не сдержался Гермес, выходя из квартиры.

Марта его хорошо изучила за годы совместной жизни, она знала, как сделать ему больно.

Гермес шел по улице, кипя от негодования, и пальцы его сжимали в кармане футляр с брошью, купленной в подарок Джулии.

Глава 53

Джулия проснулась вся в поту: только что во сне она неистово отдавалась мужчине, который любил ее так, как еще никто и никогда не любил. Дрожа от неудовлетворенного желания, Джулия встала с постели и направилась в ванную. После душа она тщательно вытерлась, намазалась жидким увлажняющим кремом и, накинув махровый халат, вернулась в спальню.

Несколько секунд она внимательно разглядывала себя в зеркало, отмечая появление первых признаков беременности: начали наливаться груди, заметно потемнели ободки вокруг сосков. Крошечный шрам не портил оперированную грудь, он был почти незаметен. Джулия не испытывала смущения из-за неожиданного эротического сна и неутихающего волнения в крови. Да, она беременна, но ее тело хочет ласк, оно томится в ожидании любви, предвестниками которой стали два поцелуя Франко Вассалли.