Dzhulija Dzhejms. Ta noch' (Book 3)

минут на пятнадцать, а потом она просто свалится задыхающейся кучкой, не пробежав и двух

миль.

Для человека, не спавшего всю ночь, Рилан еще неплохо держалась. В основном, это было

связано с решимостью выкинуть по пути рубашку Кайла в мусорку. А еще Рилан придумала

остроту на случай, если судьба вновь сведет ее с Кайлом. Мол, я так расстроилась, что не смогла

засунуть тебе рубашку, куда хотела, поэтому швырнула ее в другое место, где не светит солнце.

Выйдя из квартиры с MP3 плейером в одной руке и злосчастным куском ткани в другой,

Рилан увидела лежащую у порога газету и сощурилась от яркого утреннего солнышка. Похоже,

будет прекрасный майский денек. Может, сходить в бассейн…

За этими мыслями она не сразу восприняла заголовок статьи. На первый взгляд он был

похож на все прочие сообщения о трагических событиях, читая которые человек испытывает

короткую грусть. А потом Рилан поняла.

«Жена миллиардера, бывшего выпускника нашего университета, разбилась в

автокатастрофе».

Мэрилин Родс.

Мама Кайла.

Не отрывая глаз от статьи, Рилан зашла обратно в квартиру, села за кухонным столом и

принялась читать.

© http:// lady .webnice.ru [33078.176.118 .225.91 .469.27 232ff396b3 0c31bb1f4695c09f760 6]

Глава 3

Девять лет спустя

На озере Мичиган дул такой холодный пронизывающий мартовский ветер, что слезы на

глаза наворачивались. Но Кайл едва его замечал. На пробежке он всегда чувствовал себя в ударе.

В семь вечера на улице было темно, температура колебалась около отметки плюс пять

градусов. Каждый день последние две недели Кайл сворачивал на дорожку, змеившуюся вдоль

озера, пробегал девятнадцать километров и поворачивал обратно к дому. Вчера Майлз, швейцар,

поинтересовался, с чем связаны эти регулярные упражнения, и Кайл, не желая вдаваться в

объяснения, соврал, что готовится к марафону.

На самом деле ему просто нравилось бегать в тишине и одиночестве. Не говоря уже о

пьянящем чувстве свободы, которое Кайл научился ценить. Сладкая свобода. Сознание, что

можно бежать и бежать, пока не вымотаешься.

Ну и конечно, пока не примчится отряд судебных исполнителей, если он удалится от дома

более чем на шестнадцать километров.

Так, мелочи.

В первое же утро на пятом километре Кайл выяснил, что есть один существенный минус:

электронный браслет на ноге чертовски натирал кожу. Попытки засыпать его тальком ни к чему

не привели. Порошок превратился в белую кашу, а сам Кайл стал пахнуть, как младенец. А

убежденному тридцатилетнему холостяку никак не пристало пахнуть детьми. Стоит женщине

учуять – и у нее тут же выходят из спячки всевозможные биологические часы и начинают

яростно звенеть.

14

Однако Кайл успел выяснить, что бывают проблемы посерьезнее. Например, тебя могут

арестовать, обвинить в нарушении кучи федеральных законов и посадить в тюрьму. Или ты

можешь выяснить, что твоя упрямая назойливая сестра-близнец едва не рассталась с жизнью,

втайне связавшись с ФБР, лишь бы досрочно вытащить тебя из этой самой тюрьмы.

Ему по-прежнему хотелось придушить Джордан.

На последнем километре Кайл глянул на часы и ускорился. В соответствии с правилами

домашнего ареста ему разрешалось покидать жилище на полтора часа в день «по личным

нуждам» – опять-таки не нарушая установленных границ. Предполагалось, что он станет тратить

это время на покупки продуктов и посещение прачечной, но Кайл придумал, как обмануть

систему. Он заказывал еду по интернету с доставкой на дом и пользовался химчисткой,

располагавшейся в вестибюле его высотки. Таким образом, Кайл выкраивал себе полтора часа

вне пентхауса, полтора часа, в течение которых жизнь казалась почти нормальной.

Сегодня вечером он вернулся с запасом в восемь минут. Можно играть с системой, но

проверять ее Кайл не собирался. Не дай бог ногу сведет судорогой, и сработает сигнал тревоги.

Не хватало еще, чтобы группа захвата высадилась на пляж и заковала его в наручники только

потому, что он плохо размялся.

Тепло, окутавшее Кайла внутри здания, показалось ему удушливым. А может все дело в

понимании, что снова придется просидеть в квартире следующие двадцать два часа и тридцать

две минуты.

Осталось всего три дня.

Чуть больше семидесяти двух часов – с заключения Кайл привык измерять время в часах

– и он официально свободный человек. Если, конечно, прокуратура выполнит свою часть сделки,

что еще не факт. Можно с уверенностью сказать, что Кайл и служители закона не особо любили

друг друга, невзирая на то, что его досрочно выпустили из исправительной тюрьмы, где он

просидел четыре месяца из назначенных восемнадцати. В конце концов, они назвали Кайла

«террористом» на суде и перед прессой, а значит, бесповоротно попали в его личный черный

список. Любой придурок, заглянув в словарь, мог убедиться, что террорист – это тот, кто

совершает акт насилия, устрашения и запугивания.