Джума

Малышев дернулся, словно его опалило горячим дыханием нестерпимо жаркого пламени и недобро, искосо глянул на подполковника.

- Погоди, Ваня, - мягко тронул Краснова за руку Иволгин. - Никто не говорит, что ему с рук сойдет, но давайте, мужики, все по уму сделаем. Зачем из-за какой-то сволочи распоследней на рожон лезть? Мне лично представляется, что еще годик-два и нам придет полный пинцет. - Заметив враждебные взгляды уже обоих собеседников, он, абсолютно не отреагировав, с невозмутимым спокойствием разлил водку, добавил в кружку Малышеву молока и продолжал: - Партизанские базы создавать надо. И людей подбирать. Не целый же век Россия на торгах стоять будет.

- Что еще за базы, Петр Андреевич? - не понял Малышев.

- Господи, Роман Иванович, да что вы у себя в "конторе" все такие серьезные! Образно говорю, поймите, образно. То есть, хорошим людям уже сейчас группироваться бы не помешало. А то мы испокон века врозь да поодиночке, а дерьмо, между прочим, исключительно, кучками, кучками. Да какими... - прицокнул он языком.

Роман Иванович, не сдержавшись, чуть заметно поморщился, но Иволгин не придал значения. Вместо этого он решительно поднял стакан и вопросительно взглянул на собеседников. Роман Иванович, в свою очередь, обвел беглым взглядом Иволгина и Краснова и, немного смущаясь, попросил:

- Петр Андреевич, плесни-ка и мне горяченькой. А то и не мужик вроде.

Майор и подполковник весело перемигнулись.

- Ну, слава Богу, - с облегчением вздохнул Краснов, выражая, пожалуй, и мнение Иволгина. - Чувствую, пойдет и разговор, и дело.

Выпили и уже с аппетитом принялись закусывать.

- Роман Иванович, - спустя время, поинтересовался Петр Андреевич, так что там с Астаховым? Он или не он?

- По мнению судмедэкспертов, однозначно выходит, что он. Но вот хоть убейте, не верю - и все тут! Если бы медальон рядом с головой лежал - еще куда ни шло. Но в руке... Как пить дать - сорвали!

- А, может, он, когда задыхался в дыму, инстинктивно ворот рванул и порвал нечаянно, - высказал предположение Краснов, за проведенное им в Белоярске время уже успевший войти в курс всех происшедших здесь событий, невольным участником которых ему и его группе тоже пришлось стать.

- Этот медальон ему Наталья Род... Артемьева подарила? - уточнил Иволгин.

Роман Иванович утвердительно кивнул и к слову добавил:

- Вот же судьба у девчонки, а? Врагу не пожелаешь! Без родного отца выросла, мать чуть ли не на глазах убили, встретила любовь настоящую и - на тебе: то ли герой войны, то ли сотрудник иностранной спецслужбы. А в результате, вообще... сгорел парень. - Он поглядел на Иволгина: - Кстати, как она?

- Работает в госпитальной группе. Вчера только виделись, - нахмурился Петр Андреевич. - Черная вся от горя стала. И в глазах, знаете, жуткий, нечеловеческий огонь полыхает, как у фанатиков. Раньше про таких говорили: одержимые.

- Знаю, - кивнул головой Краснов. - Я за свою жизнь много подобных и глаз, и людей повидал, по всему миру. У них внутри - пустыня, один песок раскаленный. И не то, что в глазах, прямо на лбу написано: " Хочу умереть!". А нетушки, - вздохнул он тяжело. - От них даже смерть в страхе шарахается. И вот скажите мне, пожалуйста... - Иван Васильевич замолчал раздумывая, а потом продолжил: - Ну ладно, я допускаю, что мужики на войне испокон века помешаны, на стрелялках и прочем, но ведь и женщин сколько, как ты сказал, Петр Андреевич, одержимых.

- Это потому, Ваня, что половина мужиков сегодня на земном шаре, как ты правильно заметил, на "войнушке и стрелялках" помешаны. Бабам, что, много надо? Чтобы мужик под боком был, любил, детей растить помогал и семью обеспечивал. А нам, гадам, все адреналин спокойно жить не дает. Поверите, доверительно понизил он голос до шепота, - лежу со своей, бывало, она и так , и сяк, ну, и я, соответственно, марку держать стараюсь. А все-равно гадство! - в самый неподходящий момент и проскочит мыслишка, типа: "Не забыть бы то да се проверить... Ту или эту фиговину в план оперативно-розыскных мероприятий включить...". У Ивана Васильевича не спрашиваю, он холостой. А у тебя, Роман Иванович, бывало такое?

Малышев понимающе улыбнулся:

- У меня, Петр Андреевич, и не такое бывало... - проговорил многозначительно.

- Вот, - удовлетворенно откинулся на спинку стула Иволгин. - А я что говорю! - И резко изменил тему разговора: - По Молохову новости есть.

- Как вы вообще на него вышли? - поинтересовался Краснов.