Джунгли страсти

Ее ручка обжигала, как клеймо.

«Убирайся-ка ты отсюда, старина Сэмми. И поживее».

– Собирался?

Он оцепенел.

– Нет.

– Я спросила просто так.

В его голове промелькнула картинка, как он целует Лолли, прижавшись к ней всем телом. Но все мысли и разум сразу покинули его, когда он схватил ее за плечи и крепко притянул к своей груди. В тот же самый миг их губы встретились, Сэм обнял Лолли, удерживая одной рукой ее затылок, чтобы она не смела шевельнуться и прервать их поцелуй. Сэм, жаждавший узнать ее вкус, снова и снова проникал языком к ней в рот, действуя властно и безжалостно.

Лолли тихо застонала от удовольствия, и этот стон зажег огонь в его чреслах. Он еще сильнее прижал ее к себе, движимый чувственным желанием.

Легко приподняв Лолли в воздух, он прошел с ней два шага и осторожно придавил своим телом к стене. Чувствуя мягкую податливость каждым налитым мускулом, Сэм еле сдерживал стон. Его руки теперь освободились, и он провел пальцами от ее висков к затылку, развязал ленту на длинных волосах и распустил их одной рукой, а вторая рука вновь оказалась у нее на затылке, чтобы его язык мог беспрепятственно овладеть ее ртом так, как он сам хотел овладеть ее телом.

Потом Сэм осторожно коснулся кончиками пальцев ее кожи. Мягче он в жизни ничего не трогал. Отпрянув, Сэм увидел затуманенные голубые глаза, пунцовые от румянца щеки, влажный рот.

Господи, этот рот...

Она приоткрыла губы, и Сэм уже ничего не помнил, обуреваемый острой потребностью вновь ощутить их вкус. Лолли действовала на него как виски. Превосходное, выдержанное виски – горько-сладкое, крепкое, пьянящее.

Он принялся медленно вращать бедрами, потакая желанию своего тела. Ее ладони, прижатые к его груди, описывали круги, словно хотели поглотить все его тепло. Неожиданно маленькая ладошка замерла и двинулась к вороту его рубахи. Лолли коснулась обнаженной кожи, легко поигрывая волосками.

Сэм больше не удерживал голову Лолли, а грубо схватил ее рубаху и сорвал с плеч. Оторвавшись от влажного рта, он пригнулся и провел языком по ее шее. Лолли простонала его имя. Услышав это, Сэм нежно прикусил ее кожу и почувствовал, как Лолли затрепетала. В нем взыграла мужская сила. Это был инстинкт – дикий, необузданный – мужское начало против женского. Первобытная сила, бессознательная потребность заставить подругу отреагировать.

Стянув с Лолли рубашку почти до талии, но не высвободив руки из рукавов, Сэм таким образом как бы связал ее по рукам. Затем он спустил вниз свободно болтавшуюся майку и приподнял Лолли, так что ее грудь оказалась возле его рта. Он коснулся губами соска.

Лолли охнула и, застонав, вцепилась ему в голову, чтобы оторвать от себя.

– Нет...

Сэм смотрел на розовую вершинку груди, не прикасаясь больше к ней ртом, просто смотрел. Дыхание Лолли участилось, пальцы сильнее вцепились в шевелюру. Сэм ждал.

Наконец Лолли притянула обратно его голову к своей груди и застонала, сдаваясь. Сэм улыбнулся и тут же припал к ней ртом, положив ладонь на вторую мягкую грудь. Он полностью прижал ее к стене, чтобы лучше чувствовать жар хрупкого тела. Лолли больше не цеплялась за его шевелюру, а обхватила широкие плечи.

– О Господи... – еле слышно шептала она.

Сэм, улыбаясь, терся губами и заросшими щеками о нежные мягкие вершинки и в то же время не переставал медленно вращать бедрами. Ему нужен был секс. Неторопливый, долгий, пылкий секс. Тот секс, когда мужчина, овладевая женщиной, полностью растворяется в ней, и больше для него ничего не существует.

Сэм хотел раствориться в ней.

Эта мысль подействовала как ушат холодной воды. Сэм замер. Сердце колотилось в груди, словно он только что бежал, во рту пересохло. Не поднимая головы, он с силой прижал влажные ладони к стене по обеим сторонам от нее. И принялся считать: «Один... два...»

– Сэм, – прошептала Лолли.

«Четыре... пять...»

– Сэм.

Он глубоко вдохнул и отпрянул. По-прежнему прижимая ладони к стене, он взглянул на Лолли. Она смотрела на него, ничего не понимая, затем проследила за его взглядом и быстро запахнула рубашку. Ее лицо залил румянец смущения, а Сэм оттолкнулся от стены, чтобы не сделать какой-нибудь глупости, например, проломить стену кулаком.

Отвернувшись, он запустил пятерню в свою шевелюру, пытаясь придумать, что бы такое сказать. В голову так ничего и не пришло, поэтому он произнес:

– Я лучше пойду.

Сэм быстро направился к двери, но остановился, увидев сломанный замок. Пришлось ему снова посмотреть на нее. Она по-прежнему стояла как вкопанная, придерживая побелевшими пальцами ворот рубахи. Лицо белое как полотно, в огромных глазах удивление и боль.

– Когда я уйду, подопри стулом дверную ручку.

– Но...

– Для твоего же блага, черт возьми. Заткнись и делай, как велят! – Он грохнул дверью за собой с такой силой, что чуть не треснул косяк, но легче от этого ему не стало.