Джунгли. В природе есть только один закон – выживание

«Знаю, – ответил я, – но воды было слишком мало, и я даже не заметил, что я использовал всю воду».

«И все же ты должен был оставить мне немного. Всегда надо делиться». Отчитав меня, Кевин ушел в палатку, где уже сладко спал Карл.

Мы с Маркусом остались вдвоем у костра. Никто из нас не проронил ни слова. Я чувствовал себя неловко и одиноко после ссоры с Кевином. Я нуждался в нем. Если Кевин действительно обиделся на меня, он может снова сдружиться с Маркусом, а я останусь с носом. Маркус пристально смотрел на меня, но я избегал его взгляда. Я посидел еще немного, а затем встал и пожелал ему спокойной ночи.

Кевин еще не спал.

«Что там Маркус один делает на улице?» – спросил он. «Не знаю», – ответил я.

Кевин, кажется, вовсе не злился на меня. Наоборот, он тепло похлопал меня по плечу и пожелал спокойной ночи. Мы с Кевином помирились, а Маркус окончательно проиграл бой. Я выглянул из палатки и посмотрел на его хрупкий силуэт, и по коже пробежал мороз. Что со мной стало? Откуда во мне такая злоба? Почему я смеюсь над ним? Почему наслаждаюсь его страданиями? Внезапно мне стало страшно – я испугался самого себя. Мне захотелось выбежать, обнять его и попросить у него прощения, но я не мог пошевелиться.

Маркус еще долго сидел у костра и смотрел на тлеющие угли. Утром он обнаружил на ногах красные пятна и сказал, что они очень болели. Карл выглядел обеспокоенным.

«Плохо, очень-очень плохо, – сказал Карл, – пятна могут пойти по всей ноге. Однажды такое случилось с моим другом. Все было настолько плохо, что он даже не мог идти, и нам пришлось нести его на руках. Надеюсь, у тебя не то же самое».

Слова Карла напугали Маркуса, и он намазал ноги вазелиновым маслом.

В тот день мы двигались быстро, но Маркус от нас не отставал. Настроение у Кевина улучшилось.

«По крайней мере, мы все еще можем сплавиться по реке», – сказал он.

К полудню на ветке высокого дерева Карл увидел «паво», дикую птицу, похожую на индюка. Карл попросил нас замолкнуть, бесшумно подкрался к ней и прицелился. За выстрелом сразу же послышался громкий клекот.

«Попал! Есть же!» – радостно закричал Карл, пробираясь между деревьями, чтобы забрать добычу.

Вскоре до нас донеслись крики и звуки борьбы: «Ай! Ау!»

Карл прорвался сквозь заросли и как сумасшедший стремглав рванулся к реке. Он прыгнул в воду, вылез и быстро подбежал к нам, растирая все тело.

«Пчелы, чертовы пчелы, – со злостью заорал он, – всего меня искусали».

Он снял футболку, и Маркус посчитал количество укусов на спине. Их было девять. У Карла уже опухло и покраснело левое ухо, а спину жгло от дикой боли.

«Они напали на меня, твари! – не унимался Карл. – Индюшка упала прямо в пчелиное гнездо. Ну и пусть забирают ее, не жалко!»

Мы с Кевином едва сдерживали смех.

«Ты же не думаешь, Карл, что мы вот так вот просто оставим там индюшку и будем голодать», – сказал Кевин.

«Хочется индейки? – сказал Карл, который готов был взорваться. – Так иди и возьми ее сам!»

«Йоси, поможешь мне?» – спросил Кевин.

Я неохотно согласился. Мы обрызгали кожу и одежду защитным спреем. Карл смотрел на нас с самодовольной ухмылкой. Мы подкрались к нужному месту с разных сторон и вскоре обнаружили рой пчел, кружащий над индейкой. Кевин немного приблизился к ним, и я последовал его примеру.

«Не волнуйся, – сказал он, – запах спрея оттолкнет их».

Я стоял в шести метрах от них, и на меня они не нападали. Кевин сделал шаг вперед, и рой пчел тут же накинулся на него. «Ой, оооой», – завопил он и рванул наутек, не видя ничего перед собой. Он натыкался на ветки, спотыкался, но не остановился, пока не добежал до реки. Я сломя голову полетел за ним, хотя меня пчелы не тронули.

Карл довольно ухмыльнулся: «Эй, Кевин, а где же индейка?»

Кевин усердно тер все тело, которое жутко болело. «Меня покусало не меньше двадцати пчел. Пусть подавятся своей индейкой, я туда больше не пойду!»

Следующим утром ноги Маркуса выглядели просто ужасно: повсюду были красные пятна, которые доставляли ему невыносимые муки. Он снова смазал их вазелиновым маслом, а затем надел ботинки и обмотал их пакетами. Он пытался не намочить их, что в общем-то невозможно было сделать, поскольку мы переходили через реку. К счастью, к полудню мы уже были в Асриамасе.

Навстречу нам выбежали дети дона Хорхе, которые тут же вернулись в деревню, чтобы возвестить всех о нашем возвращении. Нас приветствовали несколько женщин. Среди них была и жена дона Хорхе, а также ее мать и соседки. Они были по-настоящему рады увидеть нас снова, и не только они…

Кое-кто, нежившийся в уютном теньке летней кухни, поднялся, зевнул и побежал к нам, махая хвостом. Доходяга! Карл удивился, увидев пса живым и невредимым. Он попытался скрыть свою радость и легонько ударил его по попе, словно говоря: «Мы еще с тобой рассчитаемся, предатель!»

Один из мальчишек побежал сообщить о нашем возвращении дону Хорхе, который работал в полях. Тем временем его жена накормила нас бульоном из баранины, рисом, бобами и жареным мясом. Пока мы наслаждались вкуснейшей едой, по которой мы так соскучились, она принесла нам кувшин сока.