Джура

Георгий Тушкан Джура

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ АВТОРЕ «ДЖУРЫ»

Мы познакомились с Георгием Павловичем Тушканом вскоре после Великой Отечественной войны. Он жил тогда на улице Воровского, неподалеку от Арбатской площади. У входа в его небольшую комнату висело огромное фитильное ружье-карамультук, окованное железом. Георгий Павлович привез его с Памира. Таким ружьем был вооружен самый любимый его герой – Джура.

Каждый раз, когда я приходил к Тушкану, я с большой осторожностью открывал дверь его комнаты, не без оснований опасаясь падения на свою голову столь внушительного огнестрельного приспособления. Внушала мне почтение и шкура снежного барса, с трудом помещавшаяся на одной из стен. Барса этого Тушкан убил на Памире.

На другой стене комнаты раскинул свои могучие крылья филин. У стола, заваленного книгами и различными справочниками, стоял стул, ножки которого были сделаны из рогов оленя, а спинка из рогов лося. Все свободные углы комнаты были заставлены уже вполне современными охотничьими ружьями и рыболовными принадлежностями, а на диване, в непринужденной позе, всегда лежал любимец хозяина – красавец курцхар, по кличке Майк.

Я тогда уже знал Георгия Тушкана как автора «Джуры», и потому такая обстановка меня ничуть не удивила, ибо трудно было представить себе жилище создателя этого романа каким-либо иным. Во всяком случае, изящный кабинет, пусть даже с экзотическими безделушками, удивил бы меня, наверно, больше, чем эта маленькая, скромная комнатка, довольно беспорядочно забитая книгами и охотничьими трофеями.

Наверно, необязательно писателю, пишущему приключенческие романы, вести жизнь, подобную жизни своих героев, – быть путешественником и охотником, исследователем и воином. Однако, когда из краткой биографической справки мы узнаем, что автор книг о приключениях охотников на тигров или охотников за «Фау» сам охотился и на тигров и за «Фау», мы проникаемся не только большим доверием к его произведениям, но и чувством глубокого уважения к самому автору.

Таким писателем-жизнелюбом, человеком, одержимым страстью «к перемене мест», охотником и рыболовом был всю свою жизнь Георгий Павлович Тушкан. Он исколесил почти всю нашу огромную страну, побывал в Ливане, Египте, Бельгии, Франции, Италии, Греции, Турции и Соединенных Штатах Америки.

Несколько лет проработал он на высокогорной комплексной станции на Памире, а затем много путешествовал по Средней Азии. Присматривался к жизни людей, охотился, наблюдал повадки животных, изучал историю населяющих Среднюю Азию народов. В результате этих наблюдений и впечатлений в 1937 году появляется первая его книга «Голубой берег». А потом, в 1940 году, – роман «Джура», выдержавший у нас в стране свыше десяти отдельных изданий и переведенный на многие языки.

Английское издательство в своем предисловии к «Джуре» назвало Георгия Тушкана советским Фенимором Купером и сообщило своим читателям, что «со времени „Последнего из могикан“ мы не читали повести, так насыщенной волнующими происшествиями и оригинальными характерами, как „Джура“.

Чем же этот роман привлек общее внимание? Почему так основательно вошел в круг чтения молодежи?

Конечно же, им полюбился главный его герой, молодой киргиз– охотник Джура, перенесенный ветрами революции из патриархально– родового строя в наше советское время. Но не только этой удивительной метаморфозой примечателен роман Георгия Тушкана. Главная удача автора и причина популярности его произведения в убедительности становления характера Джуры.

Весь его нелегкий путь от простого юноши-охотника, опутанного вековыми предрассудками, до сознательного, закаленного во многих отчаянных схватках с басмачами зрелого батыра, поверившего в великие идеи революции, рисует Георгий Тушкан с большим правдоподобием.

А сформироваться в такого батыра Джуре было нелегко. Но его индивидуализм ломала сама жизнь, стремительный поток революционных событий, в водовороте которого оказались и он, и невеста его Зейнеб, и многие другие жители маленького, затерявшегося в горах Памира кишлака Мин-Архара.

Их судьбы тесно переплелись с судьбами геолога Юрия Ивашко, начальника пограничной охраны Максимова, старого чекиста Козубая и бойцов его добровольного отряда.