Джуроб

Насонкин. Никакой жены у меня уже нет, и ты это знаешь. А слова про "нормальный роман с нормальным человеком" говорит твоя Анна Скотт Уильяму Таккеру, и ты их сейчас просто повторила...

Джулия. Нет, не просто! Я их именно СЕЙЧАС сказала и именно ТЕБЕ... Между прочим, всё уже на свете сказано и повторяется...

Насонкин. Что ж, тогда продолжим по сценарию: что тебе приготовить чай? кофе? ванну?

Джулия (смеётся). Вау! Да ты все диалоги помнишь наизусть? Только Хью про кофе не упоминал и вопрос этот звучал раньше... А, впрочем, я не о том... Да, ванну было бы неплохо...

Насонкин. Вау?! Кстати, ты прости, мне бы тоже потом не мешало - я из больницы...

Джулия. Ой, Колья - "вау"? Представь, если я начну говорить: чаво? У нас это дурацкое "вау" говорят только девочки-подростки, дешёвые проститутки да манерные педики... Ужас, откуда оно опять ко мне прилепилось? Я ведь давно уже его не употребляю... (Подумав, вдруг грозит шутливо пальцем) Колья, это твои штучки! Перестань меня зомбировать!..

Насонкин. Так как насчёт ванны?

Джулия. Как, она ещё не набирается?!

Насонкин секунд десять смотрит ей в глаза, срывается с места, летит в ванную, слышен шум воды. Вбегает в комнату, запыхавшись, будто ванная находится, по крайней мере, в соседнем доме.

Насонкин (кричит). Всё! Всё готово! Сейчас, только полотенце!..

Джулия сидит на диване, зажав кисти рук меж колен. На крик Насонкина улыбается. Он распахивает дверцу шифоньера, копается в белье, находит полотенце, словно рыбак-счастливец громадную щуку, несёт его в вытянутой руке в ванную. И - застывает. Джулия, стоя спиной к нему в нише, укладывает свитерок на стул рядом с диваном. Ослепительно-белая полоска лифчика резко выделяется на матово-загорелой коже. Она расстёгивает пояс брюк, наклоняется, снимает их, также вешает на спинку стула, стягивает следом чёрные колготки, остаётся в белых трусиках, поднимает руки, высвобождает волосы, стянутые резинкой, встряхивает головой, поворачивается и видит Насонкина. Она тянется за одеждой, но спохватывается, просто прикрывает грудь поверх лифчика ещё и ладонями, смотрит с явным смущением.

Джулия. Вот... решила здесь... В ванной места мало... (Смущение её уступает место горделивому спокойствию, она выпрямляется, убирает руки. Идёт к ванной, на ходу быстрым движением расстёгивая лифчик, просто, обыденно, совсем "по-семейному" говорит)  Ну, идём? (Выхватывает у него из рук полотенце, исчезает в ванной, оставив дверь открытой. Шум воды стихает. Выглядывает) Ну, что, так и будешь стоять?

Насонкин (разводя руками, делая нелепые жесты и округляя глаза). Что, и мне раздеваться??!!

Джулия (внятно, почти по слогам). Колья, ты должен немедленно раздеться и идти сюда.

Насонкин. Совсем раздеться?!

Джулия. Нет, носки можешь оставить - если ты привык мыться в носках!

Насонкин. Но я хотел позже...

Осекается под её взглядом, ковыляет в нишу, стягивает ватными руками с себя брюки, рубашку. Подходит к столу, делает из горлышка пару добрых глотков. Осматривает свои семейные трусы, бросается к шкафу, выуживает голубые плавки...

Глик пятнадцатый

Квартира. Поздний вечер. Насонкин лежит в постели. Из кухни появляется Джулия с подносом, одетая, как  в аналогичной сцене "Ноттинг Хилла" - в одной мужской рубашке.

Джулия. Завтрак в постель.

Насонкин (блаженно лыбясь). Какой же завтрак? Ужин!

Джулия. Всё равно! Или сначала - под душ?

Насонкин (глянув на часы). Да воды уже нет, теперь только в шесть утра дадут.

Джулия. Почему только в шесть?

Насонкин. Потому что экономят шибко.

Джулия. Кто?

Насонкин. Да кто, кто! Наши чинуши... в кожаных пальто! Они почему-то уверены, что с десяти до двенадцати, с четырнадцати до восемнадцати и по ночам люди у нас не пьют чай, не стирают, в туалет не ходят, пожары не тушат и, уж тем более, душ не принимают... Радетели хреновы!

Джулия. А мэр, что же, не знает об этом?

Насонкин. Мэр?.. Вот у вас, в Нью-Йорке кто мэр?

Джулия. Рудольф Джулиани, чудесный человек! Мы его зовём - просто Руди, Руди Джулиани.

Насонкин. Ну, вот видишь, ДЖУЛИЯ, разве может человек с фамилией ДЖУЛИАНИ быть плохим человеком и мэром? А у нас в Баранове мэрит-рулит Юрий Ильинский - фамилия вроде тоже удачная, знаменитая (был такой артист), а толку...

Джулия (со смешком пытается стащить с него одеяло). А может, мы пока без воды обойдёмся?

Насонкин (удерживая край). Что ты! Погоди! Надо ж поесть!..

Джулия (с притворным ужасом). Колья, что я слышу?! Ты мне отказываешь? Ты уже меня не хочешь?!

Насонкин. Джул, ну не смейся, не надо...

Джулия. Всё! Всё, не буду. Давай, и правда, хоть кофе выпьем. (Наполняет из турки чашки).

Насонкин (садясь на постели). Джул, а я ведь всё мечтаю угостить тебя твоим любимым блюдом - "французским тостом". В Интернете выискал... Всё у меня есть или достать могу: и сливочное масло, и яблоки, и сахар, и яйца, и молоко, и даже сахарная пудра... А вот что такое "круассаны", коих надо четыре штуки, - хоть убей, нигде узнать не могу