Джузеппе Гарибальди. Его жизнь и роль в объединении Италии

Население столицы выражало свой энтузиазм шумными празднествами, иллюминациями, фейерверками и уличными концертами. Каждое утро громадная толпа собиралась вокруг эстрады, с которой развивал перед публикой свои политические теории близко стоявший к Гарибальди падре Гавацци, уже в 1848 году в стенах Колизея произносивший огненные речи в пользу восстания в Риме. Маленький, черноволосый, с лицом, желтым, как померанец, с горящими глазами, в красной гарибальдийской рубашке под распахнутой сутаной, с пистолетами за поясом, он своим грубым, но в высшей степени эффектным и убедительным красноречием производил чарующее действие на толпу. Молодежь всех общественных классов наперебой записывалась в ряды освободителей. Франциск II стянул свои силы у берега Волтурно. Гарибальди основал свою главную квартиру в Казерте; в войске его насчитывалось 15 тыс. человек. Каждый день происходили небольшие стычки на аванпостах. Неаполитанцы готовились к атаке, которая началась в ночь на первое октября. Войско Франциска II было разделено на четыре колонны, из которых одною предводительствовал сам король. Сражение продолжалось от четырех часов утра до шести вечера. К этому времени гарибальдийцы окончательно разбили последнюю неприятельскую колонну, которая вынуждена была быстро отступить к Кояццо. Гарибальди с полным правом мог гордиться своей победой. Он немедленно телеграфировал в Неаполь: “Мы победили на всей линии”. В битве при Волтурно неаполитанцы потеряли четыре тысячи человек; кроме того, на другой день сдался не участвовавший в битве четырехтысячный отряд.

Теперь предстояла осада Капуи; в гарибальдийском лагере начались приготовления. Но в Турине было решено иначе. При громадных ресурсах, доставляемых королевством обеих Сицилии, при обаянии, которое окружало героя Милаццо, Мессины, Реджо и Волтурно, завершение задачи Гарибальди представлялось шуточным делом. За Неаполем должен был последовать Рим – Гарибальди открыто заявлял об этом; за Римом – Венеция. Этого-то и боялись в Турине. Кавур страшился той ответственности перед Европой, которая всей тяжестью легла бы на Пьемонт, если бы дело восстания завершилось борьбой с Австрией на севере полуострова. При таком положении вещей пьемонтское министерство решило поставить Гарибальди непреодолимую преграду к дальнейшим действиям. В то время, как диктатор собирался уже отрезать королю Франциску путь в Гаэту, пьемонтские войска вступили в Абруццы. Узнав об этом, Гарибальди не мог в первую минуту победить своего негодования и приготовил депешу, в которой приказывал встретить пьемонтцев ружейным залпом. Но с ними был Виктор Эммануил, предмет благоговейного культа для Гарибальди, – и депеша не была послана. 11 октября Гарибальди встретился с Виктором Эммануилом в Теано. 30 октября началась бомбардировка Капуи; 1 ноября Франциск II удалился в Гаэту; 2 Капуя капитулировала. Первою вошла в нее бригада волонтеров, за ней пьемонтская бригада. На этом кончилась кампания так называемой южной армии. В осаде Гаэты она не принимала никакого участия.

Между тем, 15 октября Гарибальди, предупредив решение плебисцита, послал королю копию с только что обнародованного им декрета.

“Обе Сицилии, – значилось в декрете, – обязанные своим выкупом крови, пролитой итальянцами, и свободно решившие назначить меня диктатором, отныне будут находиться, как составная часть единой и нераздельной Италии, под скипетром Виктора Эммануила и его потомков. Как только прибудет король, я передам ему диктатуру, предоставленную мне нацией.

Выполнение декрета этого поручается продиктаторам”.

Виктор Эммануил долго медлил со своим въездом в Неаполь. Если были причины, заставлявшие его спешить, то были и другие, вынуждавшие его медлить. Надобно было оправдать плебисцитом появление новой власти взамен прежней, надобно было, чтобы вступающая в город регулярная армия предварительно отличилась каким-нибудь подвигом, обеспечивающим ей сочувствие населения. С этой целью честь взятия Капуи была предоставлена пьемонтской армии. После сдачи города Виктор Эммануил мог совершить свой триумфальный въезд в столицу.

21 октября Гарибальди созвал граждан для плебисцита. Большинством в 1750 тысяч голосов против 11 тысяч Виктор Эммануил был провозглашен королем Неаполя. 6 ноября король въехал в город в экипаже рядом с диктатором. Сначала было решено, что армия волонтеров выстроится шпалерами по обе стороны пути; но по распоряжению свыше это решение было отменено, и ни одна красная блуза не бросилась в глаза королю в продолжение всей дороги.

8 ноября в тронной зале происходило торжество принятия власти Виктором Эммануилом. Король был окружен блестящим штабом. Гарибальди во главе своего правительства поднес ему плебисцит – выражение воли неаполитанского народа. С этого момента оканчивалось диктаторство Гарибальди; он сходил в разряд простых, обыкновенных подданных Виктора Эммануила; он уходил со сцены.