Дзинрикися

Вадик. Ты выпил пива… Первый раз в жизни выпил пива в таком количестве, и ты заговорил голосом своего народа. Ты не отличаешь врага от друга. Поэтому я сделаю вид, что этого не слышал. Но, если ты хотя бы ещё раз назовёшь её так – даже в мыслях! – тебе придётся тяжело, и до Анькиного лагеря ты не доедешь!

Саша. Это были твои слова: «она думала, у неё один кобелёк…» Прости. Ты у нас поэт-менеджер. Кто работает со словами, я или ты?.. Ко-бе-лёк! Дума о кобельках. Кто на планете Земля думает о кобельках?! Кто в Солнечной системе думает о кобельках?! Может быть, где-нибудь на окраинах Вселенной о кобельках думает кто-то ещё кроме сучек – не знаю… Можем поехать в зоопарк и спросить… ну хотя бы… медведицу. Белую медведицу. «О ком вы, белая медведица, думаете?»

Вадик. Она думает о белом медведе, который уже забурел.

Саша. Вот как? Ты у нас знаешь потаённые мысли белых медведиц?.. Что я должен сделать для тебя?

Вадик. Ей надо сказать правду.

Саша. Ты же тут гимн пропел брехне: «Лгите любимым!..»

Вадик. Правильно. Но это любимым. А не любимым лучше сказать правду. Всё равно когда-нибудь придётся её сказать. Это твой случай. Сделаешь Лене короткое заявление, что встреча с ней была для тебя ошибкой. Текст обсудим по дороге.

Саша. Пожалуйста. Мне уже всё равно.

Вадик. И потом помчишься в лес.

Саша садится в коляску, Вадик в седло.

Вперед! Природа мать, дай мне силы доехать на вело машине до Пушкинской площади! А дальше мы уже будем ездить на кадиллаке.

Уезжают.

Лена и Анна у памятника Пушкину. В руках у них бутылки с пивом.

Лена. Это очень хорошо: после коньяка выпить пива… Теперь нельзя торопиться, и самое время поговорить о мужиках. Значит, ты Сашку моего плохо знаешь? Но я думаю, он хороший человек… Такой смешной, что-то в нём такое милое… Пупс с надутыми щеками – так и хочется взять, и погладить…

Анна(мрачно). Да, я его плохо знала…

Лена. А чего ты напряжённая такая?.. Ну, расскажи мне про своего Вадика… Вообще, ты за ним последи: признался мне в любви, так, между делом. Это спьяну бывает у них, у поэтов. (Указала на памятник.) Вон тоже стоит. На первый взгляд он поэт, а ведь у него все беды были от нас, женщин.

Анна. Сравнила поэтов!

Лена. А что! Этот Вадик тоже ничего. Но я тебе не завидую. Знаешь, когда парень думает про себя, что он сюрприз, завёрнутый в кулёк и на бантик завязанный, – это не очень хорошо. Вот мой не такой, мне кажется. Он основательный… Я мужчин больше женщин уважаю. Что мне от женщины ожидать, кроме какой-нибудь очередной гадости! Хотя и парни теперь какие у нас? Все полезли в деньги, шакалят, кто как может. А этот, когда первый раз меня катал, я ему сказала: жди, кучер, заплачу. Уехал – и денег ждать не стал. Я даже не поверила: ну не бывает такого!.. И потом, он парфюмом не пользуется. Так было непривычно. Мои друзья – кто чем только не пахнет! И этот, твой Вадик, – от него тоже разит. А от Сашки нормальным мужиком пахнет. Мы с ним потанцевали чуток – я чувствую: о-о-о… этот меня расслабляет…

Анна. Дальше можно не вдаваться… в подробности.

Лена. Чего ты смотришь так?

Анна. Я думаю, намного я старше тебя?

Лена. Это я так выгляжу хорошо, ненамного ты меня старше. Даже, может быть, моложе.

Анна хочет отпить из бутылки.

Подожди. Сделала первый глоток и не торопись. На будущее запомни: всё время прислушивайся к себе. Покури травки… можно послушать какого-нибудь мудака, вроде твоего Вадика… можно чуть-чуть эротики себе позволить… Потом, когда ты чувствуешь, что всё опять обрыдло, – надо сделать второй глоток.

Анна. Я сделала два глотка, и только хуже стало.

Лена. Да не страдай ты так!

Анна. Как теперь жить?! Как всё грязно, мелко, пошло!.. (Показывает на памятник.) Вот перед нами стоит великий человек… Он погиб, защищая честь женщины!..

Лена. Ты что, на уроке? Расслабься.

Анна. Я не умею расслабляться. Жила в постоянном напряжении, чувствовала ответственность перед всем миром – перед гимназией, перед детьми, перед чужими родителями, перед своими родителями… Внушила себе, что должна выйти замуж… Теперь я понимаю, что никогда не выйду… Хотела сегодня позволить себе расслабиться, и получила подлый удар под дых… Ну что же, зато мне стало ясно, в каком я мире живу!