Вадик. Они способны на всё. Скажи девушке просто, по-человечески: отвали. Скажи, охладел к женщинам, скажи, что любишь парней. Можешь сказать ей, что ты женщина. Я так пару лет назад отвязался от одной заразы. Висела – ну просто сил не было! Я ей сказал: у нас ничего не может быть, я хочу стать женщиной, и ты мне мешаешь. Получил по рогам и всё!.. Любую галиматью скажи. Но лучше, вообще ничего не говорить. Вырежи её телефон из мобильника и не отвечай на звонки.
Саша. А почему нельзя сказать правду?
Вадик. Забудь это слово. Никогда – чтобы с тобой ни произошло! – никогда не говори женщине правду. Только ложь! Прекрасную, вдохновенную, нежную – но ложь. Все слова, чувства, эмоции, страсть… пистон налево, пистон направо… – всё рождается внезапно и внезапно исчезает… Какая правда?! «Остановись, мгновение, – ты прекрасно». Все твердят это страшное заклинание, этот приговор твоей правде. Оно не остановится. И через мгновение она, чудо совершенства, уже будет менее совершенной, и ты тоже постареешь ровно на мгновение. И начнёшь это мгновение вспоминать. Ты будешь говорить с ней всегда вчерашней. И с этого момента ты уже лжёшь ей. Лги ей всегда, во всём, – и чем больше ты будешь лгать, тем сильнее тебя будут любить. Не клянись ей в верности, потому что мы собой не управляем… И они тоже управляются не нами. Пример? Пожалуйста. Я не знаю… тебе может присниться другая. Ты утром расскажешь любимой, что ты там, во сне, вытворял с посторонней гражданкой? Ты же не идиот! Ты что, виноват, что какая-то шальная дура устроилась у тебя под корой? Теперь предположим, ты рассказал правду.
Саша. А почему нельзя сказать, что у меня уже есть невеста?
Вадик. Потому что тогда эта Лена точно закусит удила и найдёт Аньку. Она же себе уже что-то нарисовала. Ведь у неё, кроме станка, ещё и душонка какая-никакая, а есть… И потом, что же ты ей сразу о невесте не сказал?
Саша. Не знаю… Не успел.
Вадик. Да ладно! Скажи – тебе просто захотелось пожить их жизнью, покататься на её машинке…
Саша. Да я влип! Я думал, как бы мне ноги унести… Хотя, если быть до конца честным…
Вадик. Ничего страшного, не ты первый. Так было и так будет. Мужики поправляют свои финансовые дела с помощью жён… и своих, и чужих. А сейчас – работы нет, денег нет, остаётся только то, что при нас… Но ты на это взгляни, с другой стороны. Рецессия, падение ВВП – это самое лучшее время для каракатиц с деньгами. Они пробудились, встрепенулись и сейчас отхватывают себе самых лучших парней. А с такой экономикой, как у нас, мы и до бабки Степаниды доиграемся. Рубль упал, но он потом поднимется – а мы уже нет.
Саша. Как сказать, чтобы её не обидеть? Как-то мягко её остановить… объяснить… Я могу сослаться на то, что у меня сейчас нет нормальной работы. Или что-то в этом роде… Какие нужны слова? Что я должен при этом делать? Надо попросить прощения?.. Я могу ей сказать, что я не готов морально …
Вадик. Лучше сошлись на то, что ты не готов физически. Это убедительнее. Она ведь видела «жениха» в основном со спины. Пусть теперь узнает тебя не только с тыла и поймёт, что ты дебил.
Саша. Наверно, я похож на дебила…
Вадик. Пока не очень. Но ты имеешь дело с пиарщиком высокого класса. Обычно я из ничтожества лепил человека, здесь же обратный случай. Надо убрать то, что делает тебя личностью. Долой кандидатскую, долой университет, экономическое образование. Долой английский язык. Убираем твою пресловутую врождённую интеллигентность… Итак! Нужна повышенная потливость… пузатость… Пузатость у нас есть… Так. Когда приблизишься к этой Лене, попробуй чуть приоткрыть рот. Открой и не закрывай, как будто на пролетающую птичку смотришь.