Дзюцу для трансгуманиста (СИ)

- Ага, - буркнул Саске. - Сейчас он тебе напоёт жалобную песенку, как ему, бедняжке, хвостики прищемили, когда запечатывали! Ты не понимаешь, что он теперь любую сказку готов придумать, лишь бы заставить тебя снять печать?

- Ты же говорил, что твой Шаринган может отличить правду от лжи…

- Может. У человека. В реальном мире. Но не у монстров в иллюзии!

- Нет, - пророкотало сверху. - Я не стал бы лгать в такой ситуации… лгать человеку. Я люблю хитрить, но такая ложь ниже моего достоинства. Но ты сможешь проверить всё сам, Учиха.

- Каким образом?

- Зачерпни воду, что у тебя под ногами, и выпей её. Эта чакра содержит мои воспоминания. Надеюсь, твой Шаринган достаточно хорош, чтобы отличить настоящую память от иллюзии? Тем более, мы, биджу, никогда не были хороши в иллюзиях…

- Хм… что-то в этом есть… - нахмурился Саске. - Только вот… если в каждой капле есть чуть-чуть твоих воспоминаний за тысячу лет, то какова вероятность выпить то, что нужно, зачерпнув немного ладонью? Или ты предлагаешь мне выпить всю воду, что тут течёт? В меня столько не влезет!

- А ты неглуп… и всё-таки глуп. Вероятности имели бы значение, будь здесь реальная пещера и реальная вода с чакрой. Но это всё лишь символы, условные обозначения. Думай о том, какие воспоминания ты хочешь получить - и если я буду думать о том же, ты их получишь. С первым же глотком.

Саске задумался, потом подставил палец под упавшую сверху каплю - и слизнул её…

Как чувствует себя сгусток чакры, втягиваемый внутрь печати? Неприятно, да… своеобразно… но не больно. Боль - понятие белковых существ. Кварк-глюонные роботы её не знают.

Нет, если биджу принимает свою обычную форму зверя и ему отрезать, например, лапу - больно будет. В этом состоянии у него есть эмуляция нервных окончаний и эмуляция обычного белкового мозга, в котором работает эмуляция болевых центров. Но к тому моменту, когда чакра закручивается в аккреционный диск, падая в червоточину, все эти эмуляции давным-давно отключены - за отсутствием рабочей среды для них.

Боль появляется совсем в другом месте. И по другой причине.

Когда богам-асам понадобилось сковать чудовищного волка Фенрира, они заказали гномам волшебную цепь Глейпнир, и карлики сделали её из корней гор, шума кошачьих шагов, бород женщин, слюны птиц, голоса рыб и сухожилий медведей. Именно поэтому всё перечисленное больше не существует в природе - всё оно, сколько его было, ушло на изготовление цепи.

Когда богам-шиноби понадобилось сковать чудовищного лиса Кураму, они заказали Узумаки волшебную цепь Конго Фуса, и красноволосые сделали её из депрессии джинчурики, его страхов, тоски, отчаяния, опустившихся рук, попыток самоубийства. Именно поэтому всё перечисленное неведомо Наруто - всё оно, сколько его было, вытеснялось в подсознание - и там шло на укрепление клетки, удерживающей монстра.

Так возник этот сырой заброшенный подвал - полная противоположность яркому солнечному характеру Наруто. Всякий раз, когда Курама пытался… даже не вырваться из печати, а хотя бы просто установить связь с носителем - он полной пастью глотал новую порцию отрицательных эмоций.

Для человека приступ депрессии - вещь неприятная, но, в принципе, вполне терпимая. Особенно, если длится он не так долго, если ты знаешь, что тебе эти чувства навязали извне, и что преодолев их, ты сможешь получить столь желанную свободу.

Для чакрового робота, лишённого подобных ощущений по природе своей, это было подобно удару по оголённым нервам. Червоточина вибрировала, как натянутая струна, Курама скулил и плакал, как потерявшийся лисёнок, его тошнило чакрой - а печати восьми триграмм только этого и надо было - она тут же подхватывала высвободившуюся энергию и переправляла в Кеиракукей Наруто.

Аналогичным образом контролировал Лиса и Мадара. Только ему не требовалось для этого что-либо вытеснять в подсознание. Для Учих состояние безысходности естественно, как дыхание - а уж обладатели Мангекё Шарингана вообще из него практически не вылезают. И они всегда были готовы щедро поделиться своей душевной болью с окружающими - благо, их Кеккей Генкай предоставлял прекрасный канал для этого.

Одного слаааабенького сеанса мадаротерапии хватило Лису, чтобы НИКОГДА, НИ ЗА ЧТО не хотеть больше испытать что-то подобное.

- Так вот почему у Наруто было такое детство… - задумчиво пробормотал Саске.

- Естественно, - фыркнул Лис. - Или ты думаешь, у Хокаге и АНБУ не было возможности обеспечить главному оружию деревни, сыну Четвёртого и последнему из Узумаки нормальное детство? Любящих приёмных родителей, идеально сбалансированное питание, обучение у лучших мастеров? Да кланы бы дрались за право усыновить его, если бы им позволили! Но все проблемы и неудачи, общая ненависть и презрение нужны были, чтобы укрепить клетку. Хирузен не боялся, что мальчишка сломается - печать ему этого не позволяла. Благодаря вытеснению он воспринимал любые неприятности лишь как новые вызовы. Ну что, щенок… ты по-прежнему хочешь быть каге этой деревни? Вообще быть Хокаге - и делать с другими то, что делали с тобой?