Э(П)РОН-7 Водный мир

Думаете, слишком до фига у меня привилегий? Отнюдь! Как по мне, так и маловато даже. Как минимум, всё это не окупает тех страданий — по большей части моральных, что даже хуже, чем физические — что выпадают на мою долю в поездках в Чжунго. А уж как отцу хреново, боюсь представить. Но тот привычный и не жалуется. Если только матери, но я не в курсе. Плюс он трудоголик, в отличие от вашего покорного слуги. И для него на месяц свалить из дома вообще не проблема. А по возвращении как ни в чём не бывало окунается в ворох местных проблем. Это только кажется, что основная его работа в Протекторате Чжунго. На самом деле с нашими местными аристо, интересы которых он и представляет на чужбине, проблем не меньше. Гонору что у тех, что у этих через край. А меня он, получается, жалеет. За что ему, конечно же, большое человеческое спасибо. Может, и я со временем привыкну… хотя вряд ли. Чем больше у меня за плечами вояжей, тем больше я убеждаюсь, что не моё это. Не хочу стелиться сначала перед вайгожэнь, которые в упор не видят презренных лаоваев, а потом перед собственными сокланами, для которых мы слабаки, привыкшие изворачиваться и плести интриги там, где другие брали силой. Если честно, устал, как собака! И это ещё львиную долю командировки отъела собственно дорога: полторы недели туда, столько же обратно, и неделя на месте. Но и тех семи суток хватило с изрядным запасом. Лично я бы бремени главы делегации не вынес, сто процентов. Тут референтом и мальчиком на побегушках подрабатываешь, и то выматываешься так, что хоть сразу в запой. Вы не представляете, с каким облегчением я свалил с отцовской яхты! Даже переодеваться не стал, как был в строгом чанфу, так и рванул! Прыгнул в глайдер, да был таков. А отец в столицу полетел, отчитываться. А по факту, безбожно бухать с Авериными. Он, кстати, и меня к этой традиции попытался пристрастить, но я упёрся рогом и отвоевал-таки лишнюю неделю отдыха. Ну, как отдыха? Учёбы в лайт-режиме, перемежаемой заездами на добывающие платформы да вояжи на острова, то бишь плановые инспекции родовых владений. Раньше этим отец занимался, но теперь, такое ощущение, с удовольствием свалил это дело на меня. А я и рад стараться — под этим предлогом множество делишек можно обделать совершенно незаметно. Плюс дела амурные… но о них позже, вон, автопилот уже посадочную траекторию задал, осталось только подтвердить касанием сенсора на голографической панели.

Что я, собственно, и проделал, и уже буквально через минуту выпростался из кабины, небрежно откинув блистер. Да-да, глайдер у меня крошечный двухместный, а из всех удобств лишь кресло на амортизаторах да гравикомпенсатор, не позволявший «насладиться» перегрузками при маневрировании. Зато багажник довольно просторный: хочешь, палатку грузи, а хочешь — бухло. А можно и то, и другое сразу. Плюс снарягу для погружений, например.

Посадочная площадка располагалась непосредственно перед жилым комплексом — больше на вершине утеса просто негде, так что миновать главный вход в сихэюань я не мог физически. Равно как и избежать встречи с дворецким, которого диспетчерская служба предупредила о моём скором появлении заранее. Что поделать, работа у них такая. А мне теперь страдай… хотя, надо отдать должное Генриху Карловичу, он обычно не слишком навязывался. Особенно когда я являлся один, без батюшки. Перед Елагиным-старшим да, приходилось выслуживаться по полной, а со мной можно и по лайтовому варианту, чему я лично только рад. Ну вот нет у меня желания выслушивать по возвращении как минимум получасовой доклад о житье-бытье поместья в отсутствии главы семьи. Как там, у классика? Всё хорошо, прекрасная маркиза. В любом случае, раз уж наведался к родным пенатам, нужно идти. Не ночевать же в глайдере, в конце-то концов? Тесно и неудобно. И перед слугами в том числе.

Ладно, сколько ни тяни время, всё равно в дом пройти придётся. Благо шагать всего ничего: от центральных ворот через вайюань, мимо щита, отгоняющего духов, во внутренний двор-нэйюань, а там уже и чжэнфан — обиталище главы семьи с супругой.

Вот в нэйане меня Генрих Карлович и перехватил:

— Рад приветствовать, Иван Ильич. Удачно ли добрались, сударь?

— Более чем, Генрих Карлович, более чем, — не стал я разочаровывать старого служаку.