Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир

— В таком случае хотелось бы прояснить вопрос касательно процедуры собеседования… какой? Стандартный: вы к нам, или мы к вам?.. Что значит «мы к вам»?.. То есть мы к вам, а не вы к нам, я правильно понял?.. Да-да, конечно! Немедленно выдвигаемся…

— Как обычно, — невыразительно буркнул Воскобойников, как только Дубов разорвал связь. — Некоторых жизнь ничему не учит…

— Ты несправедлив к провинциальному чиновничеству, Николай, — привычно попенял коллеге Кирюша и, вздохнув, заключил: — Значит, работаем по плану «А». Готовься, Коль. И вы тоже, Иван Ильич. Как показывает опыт, без, э-э-э, демонстрации возможностей с нашей стороны переговорный процесс не обойдётся…

Глава 6-4

Так вот ты какой на самом деле… Костик! Да-да, именно такая первая мысль у меня и возникла, когда инспектор Майский соизволил-таки почтить нас своим присутствием. Минут примерно через двадцать после того, как местная охрана числом двое (все чин-чином: в силах тяжких, при броне и штурмовых плазмерах!) сопроводила нас до насквозь стандартной комнаты для переговоров. Это я так поделикатничал, если кто вдруг не понял. Просто потому, что пассажирский салон нашего катера мог дать ей сто очков вперёд в плане комфорта и функционала. А тут исключительно голые стены (немаркий серый пластик), такие же пол с потолком (или как там они называются применительно к космическому объекту?) и крайне спартанская металлическая мебель — стол и стул. Надо полагать, для таможенного чина. Для всех же прочих мест для сидения не предусматривалось, постоим на своих двоих, невелики шишки. Я, кстати, даже неприятно поразился — помнится, в предыдущие визиты на «Иддию-1» к нам с отцом относились куда радушней. Даже предоставляли вполне себе комфортабельную каюту в те два или три раза, когда нам приходилось коротать здесь время в ожидании транспорта. Впрочем, это всё же были исключения, обычно мы передвигались на личной отцовой яхте, а таможенный досмотр сводился к обмену приветствиями со старшим инспектором и дежурным офицером. А тут гляди-ка, и пристыковались к служебному причалу, и по угрюмым гулким коридорам нас провести не постеснялись, и в практически голом помещении бросили. Хорошо хоть, дверь не заперли. Но зато охрану приставили — тех самых двух обломов-сопровождающих. Понятно, что я ни в чём себе не стал отказывать и сразу же завладел стулом, благо тот не был прикручен к полу, как того можно было ожидать. А вот соратниками пришлось постоять. Правда, тот же Кирюша Дубов сначала принялся было вышагивать по комнате туда-сюда, но очень быстро это ему надоело, и он, присев на край стола, занялся любимым делом, то бишь принялся гонять цифры в «дополненной реальности». Бухгалтер, что с него взять! Ну ладно, ладно, менеджер!

Я, собственно, тоже не особо маялся ожиданием: Ли к этому моменту уже благополучно влез в местную сетку и доламывал пусковые коды ракетных шахт, параллельно транслируя мне в «нейр» картинку из грузового трюма «Ласточки», по которому шастала досмотровая группа в сопровождении Дюсака и Офигенного Ленни. Мне, кстати, даже шифроваться не пришлось — инспектор Кейгель то и дело интересовался назначением и функционалом очередной гексовской приблуды, и мне поневоле приходилось выходить на связь и пояснять спорные моменты. Дошло до того, что я даже перестал связь вырубать, так и торчал в их «конференции», правда, поглядывая лишь вполглаза.

И один лишь Николя невозмутимо торчал в дальнем углу переговорной, прислонившись спиной к стене. Я даже не сразу догадался, что позиция эта выбрана неслучайно — там ближе всего к вентиляционному отверстию, забранному частой решёткой. Практически прямо над головой Воскобойникова, и от неё, головы то есть, к воздуховоду уже протянулась тоненькая, едва различимая даже при активированных оптических фильтрах «дорожка» «гнуса». План «А» в действии, вернее, его подготовительная стадия. Конечно, здесь не «четвёрка», и сотне человек экипажа трудно тягаться с добрым десятком тысяч разумных особей, да ещё и порядочно скученных, а потому представляющих собой роскошнейшую «кормовую базу», но и задача перед «роем» стоит куда как более скромная — в случае чего «санировать» всего лишь чуток «раздутую» ракетную платформу. И осознание этого факта хоть как-то примиряло меня с жестокой реальностью. Ведь что такое сто рыл экипажа? Так, мелкий инцидент. По Протекторату Человечества, почитай, ежедневно жертвы тысячами исчисляются. Ерунда, короче. Пустяк, дело житейское. Разве что самому обидно будет попасть в «переработку» к «гнусу».

Хотя что тут ещё скажешь? Сами виноваты. Если бы раздувшийся от самомнения и сознания собственной значимости инспектор Майский соизволил принять нас сразу же, то у нас и времени на подготовку вообще не оказалось, и ему самому не пришлось бы пережить несколько крайне неловких моментов.