Э(П)РОН-9 Водный мир. Конкиста (СИ)

Да помню я всё прекрасно! Отказывалась, причём долго и упорно. Правда, упорства этого хватило лишь до поры, до времени. Как только речь зашла о тайнах и допуске к секретной информации, так вся её принципиальность и улетучилась. Романтические чувства, помноженные на женское любопытство — воистину всесокрушающая сила! Хотя не удивлюсь, если она это вот всё совершенно сознательно провернула. Бабы, они такие. Мне-то, по большому счёту, что от Лерки нужно было? Правильно, возможность свободно, не таясь, выговориться, да при случае поплакаться в жилетку. Потому что всё остальное я и без официального статуса получал. А оно вон как вышло! Вот что значит, не задумался о последствиях! В любом случае, укорот дать нужно, а то вообще расслабится, я её знаю.

— Ну, во-первых, не очень-то и решительно отказывалась, раз я тебя уломал, — резонно возразил я, — а во-вторых, не льстите себе, Валерия Николаевна, вы скорее формальный повод, нежели главная причина наших неприятнотей. Очень сомневаюсь, что Стас Аверин именно по поводу тебя так возбудился. Скорее, что-то задумал в материальном плане, что-то, что подразумевает либо участие Елагиных как профильных специалистов, либо чего-то из оных Елагиных владений. Десять к одному, что ему просто нужен контроль над нашими активами. Просто он не знал, с какой стороны подступиться, а тут такая удача! Не будь тебя, Лер, я бы на Милку реально не взглянул. Да не то что на неё, а просто в её сторону! Так и ходил в холостяках, пока бы отец не пристал с ножом к горлу, а это когда бы ещё случилось! Но это лишь потому, что на меня надавить нечем было. А теперь вот есть, получается.

— А почему просто не отказать? Ну, чтобы ложных надежд не питали?

— Понимаешь, Лер, тут ситуация не из простых… — задумался я. — Ведь почему обычно заводят наложницу? Причин, как ты понимаешь, две: либо нужен кто-то, кому доверяешь, то бишь опять голый расчёт, либо, что называется, для души. Или, если хочешь, по любви. Но всегда — всегда! — только после официальной женитьбы.

— А как же мы тогда?! — удивилась зазноба. — Раз это запрещено?

— Это не запрещено, — поморщился я. — Официально. Но негласный… нет, не запрет, скорее, всеобщее порицание существует. Всем пофиг, сколько у человека любовниц, но ровно до тех пор, пока какая-то из них не начнёт претендовать на некий статус, закреплённый документально. Понимаешь?

— Так вся проблема именно в моём… положении? — дошло-таки до Лерки. Странно, но она даже смутилась, что ей обычно несвойственно. Видимо, из-за двусмысленности последнего словосочетания. — Если бы ты не вынудил Илью Фаддеевича признать меня в статусе наложницы, ничего бы не было?

— Конкретно в такой форме — вряд ли, — согласился я с девушкой. — Стасу пришлось бы искать какой-то другой подход. Подкупать, например. Или взять в долю. Но для него это, скажем так, репутационные потери. С каких это пор Аверины с какими-то там Елагиными как с равными договариваются?! Вот он и не торопился. А тут нате вам, буквально на блюдечке преподнесли! Если удастся женить меня на Милке, то всё, перехват контроля над нашими родовыми активами всего лишь дело времени. Сначала он будет с нами вроде бы как договариваться, потому что мы теперь связаны родственными узами, а потом тупо подомнёт под себя. У нас попросту не хватит административного ресурса, чтобы ему сопротивляться.

— А послать его Илья Фаддеевич не может, потому что?..

— … по факту, Милка Аверина — идеальная для меня партия.

— Почему это?!

— Потому это! — передразнил я зазнобу. — Потому что, по сути, единственная возможная. Мы последние в рейтинге, если ты забыла, Лер. По всем показателям, в том числе и экономическим. Для остальных аристо из клана мы попросту неинтересны. Те девчонки, которые бы устроили нас с отцом, конечно, существуют, причём в ассортименте. Беда лишь в том, что уже я не устрою ни одного из их отцов. А самих девиц, как ты понимаешь, о таких вещах спрашивать как-то не принято. Ну а Стасу Аверину наверняка от нас чего-то надо, вот он Милку и подсовывает усиленно. Она для него тоже актив, понимаешь? И этот актив нужно выгодно использовать.

— Но… он же Аверин! То есть её с радостью примут в любой другой род, из тех, что чуть слабее!