Э. Т. А. Гофман, сам свидетельствующий о себе и о своей жизни

Гитциг и его молодая жена уезжают в Берлин, где наудачу открывают книжный магазин. Гофман вынужден оставить свою квартиру на Сенаторской, так как ее реквизируют французы, и переселиться с семьей в мансарды дворца Мнишув. К счастью, Музыкальное общество может продолжать свою деятельность, чем оно, по большей части, обязано усердию своего вице-президента. Концерты и лекции следуют одни за другими в просторных, продуваемых насквозь залах дворца; Гофман пишет симфонию, руководит, импровизирует, завязывает короткие романы с хорошенькими ученицами певческой академии. В оккупированном городе растет нужда и вместе с ней трудности с дровами, без которых невозможно пережить лютую польскую зиму. В январе 1807 года Мишка уезжает к своей матери в Познань и забирает с собой обеих маленьких девочек.

Гофман поддерживает оживленную переписку с Гитцигом, описывает ему трудности своего положения и просит у него совета: где ему лучше попытать счастья — в Берлине или в Вене? Сможет ли он зарабатывать себе на жизнь в Берлине продажей рисунков и акварелей? Какие там цены? Гитциг помогает ему советами; впрочем, это единственный вид помощи, который он может ему оказать, ибо его собственное положение далеко не блестящее. Бывший коллега Гофмана по варшавскому суду настолько великодушен, чтобы помочь ему с оплатой всех его долгов. Весной 1807 года Гофман, страдающий от регулярных приступов нервной лихорадки, составляет каталог польской форменной одежды, к которому собственноручно выполняет титульную гравюру; это должно принести ему кое-какой гонорар, однако лишь два года спустя находит он издателя для этой небольшой работы (Петер Хаммер, Амстердам и Кельн).

Нужда и болезнь преждевременно старят молодого мужчину тридцати одного года от роду, но впереди его ждут еще более тяжкие испытания. В начале июня оккупационные власти ставят всех бывших прусских чиновников перед выбором: принести присягу на лояльность или оставить Варшаву в недельный срок. Гофман отказывается подписать присягу и вынужден навсегда покинуть город, в который прибыл два года назад, радостный и окрыленный.

В венском паспорте Гофману отказывают, и он отправляется в Берлин. Все его имущество, которое он увозит с собой в дилижансе, состоит из небольшой сумки с бельем, рисунками и партитурами. По прибытии он снимает скромную двухкомнатную квартирку на третьем этаже дома № 179 по Фридрихштрассе.

О чем говорят на террасах берлинских кафе этим летом 1807 года? Конечно же о войне и о континентальной блокаде, вынуждающей посетителей пить кофе из поджаренной свеклы. Правда ли, что немецкие правители образовали коалицию с Наполеоном для борьбы против Пруссии и Австрии? Правда ли, что Гёте женился на своей любовнице? Тем множество: открытие морфия, смерть младшего Питта и его противника Фокса, памфлет Пальма, самоубийство Гюндероде, вошедшие в моду короткие платья, оставляющие на виду ступни, последнее сочинение Фихте.

Чтобы помочь Гофману, Гитциг мобилизует все свои родственные и приятельские связи; одна из его кузин помогает продавать рисунки Гофмана, одна из его теток, фрау Леви, протежирует ему в свете. В ее салоне, где пьют чай с ромом и ведут рассудительные беседы, Гофман знакомится с интересными людьми, среди которых и те, кто может оказаться ему полезен, как, например, директор Берлинской оперы. Но дьявол, как видно, не дремлет, и ни красноречие тети, ни ее чай с ромом не могут смягчить директоров, издателей и потенциальных меценатов. Несмотря на регулярно предпринимаемые шаги и настойчивые рекомендации, объектом которых является Гофман, дело не движется. Рушатся его последние надежды. Кюнель, директор музыкального издательства в Лейпциге, не только отказывается опубликовать его сочинения, но и набирается наглости предложить ему место приказчика за 14 талеров в месяц при десятичасовом рабочем дне. Гофман обладает достаточно сильным характером и чувством собственного достоинства, чтобы отклонить это предложение в длинном письме, исполненном вежливого сарказма. Попытки получить заказы на портреты оказываются безуспешными, и в довершение всех бед Каноник из Милана, на которого Гофман возлагал большие надежды, остается невостребованным, ибо Берлинский театр как раз включил в репертуар комедию другого автора на аналогичный сюжет. В заключение приходят печальные новости из Познани: маленькая Цецилия умерла и сама Мишка находится при смерти.

Собрав остатки мужества, Гофман решает на скорую руку сочинить что-нибудь ходовое. У него нет фортепиано, но Гитциг предоставляет в его распоряжение свой собственный инструмент и дом на все время, которое может потребоваться для работы над новым произведением. Таким образом, мы видим, что друзья всегда были готовы оказать ему поддержку и утешение, и если его переписка с Гиппелем практически заглохла, то причину этого следует искать в гордости Гофмана, которому было неловко делиться с другом подробностями своих плачевных обстоятельств.