Эарнур (СИ)

На улице становилось все темнее, и Маэглин, взяв у Урхата факел, распрощался с караульными и пошел в ту часть крепости, где с утра явно занимались какими-то подозрительными делами Нендил и Моргомир. Отодвинув в сторону заграждение, он осторожно направился вперед, стараясь не споткнуться о какой-нибудь обломок камня, доску или другой строительный мусор, в изобилии валявшийся тут на земле - сейчас работами временно никто не занимался, так как основные их исполнители потребовались Саурону на восстановлении Барад-Дура, а потому в этой части крепости редко кто-либо появлялся. Неожиданно, бросив беглый взгляд влево, комендант заметил кое-что, однозначно его насторожившее. В одном из зданий непонятно каким образом появилась новая прочная окованная железом дубовая дверь, хотя еще месяц назад ее здесь не было. Нелепо выглядит на фоне общего беспорядка... и наверняка не просто так для красоты ее тут установили.

Маэглин осмотрелся. В этом пустынном месте он чувствовал себя не слишком уютно - как будто оказался единственным живым существом во всей окутанной тьмой крепости. Он подошел к массивной двери, чувствуя, как под сапогами хрустят мелкие камешки, подергал за ручку. Так и есть: заперто на замок. Подозрительно все это, да только любой засов для него не преграда: сын прославленного Эола Темного Эльфа - как-никак лучший во всей Арде мастер по металлу после Саурона и Келебримбора, с ним даже гномы не сравнятся, не зря его отец с раннего детства к делу приобщал! Вскрывать замки для него было делом привычным: на службе он постоянно сталкивался с тем, что кто-нибудь ломал ключи, топил их по неосторожности в уборной или попросту терял. Маэглин вставил факел в кольцо-держатель на стене, покопался в карманах, отыскал там несколько отмычек и металлическую проволоку, немного поковырялся в скважине, и дверь, слегка скрипнув, распахнулась. Комендант всегда считал себя эльфом отнюдь не робкого десятка, но тут он не решился сразу войти внутрь: зная Нендила, он подозревал, что наверняка увидит в здании нечто не слишком приятное. Немного постояв у открытой двери, он глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и взглянул на звезды, словно набираясь храбрости, а потом взял в левую руку факел и шагнул вперед. Так, здесь лестница, потом коридор и еще какие-то комнаты, все без дверей, кроме одной прямо напротив - и тоже совсем новая и закрыта. Подозрительно, однозначно.

Поднявшись наверх, Маэглин снова подергал за ручку. Так, этого и следовало ожидать: заперто. Он опять поковырялся в замке и открыл дверь. Войдя внутрь с факелом в руке, он увидел перед собой большую просторную комнату с высокими потолками; огонь, отбрасывавший зловещие отблески на каменные стены, высветил в дальнем углу какую-то нишу - достаточно большую для того, чтобы в ней мог кто-нибудь поместиться.

В следующее мгновение комендант не поверил своим глазам.

12

Пару раз моргнув, он понял, что это все же не померещилось ему в темноте.

Поначалу могло показаться, будто в нише стоит на коленях какая-то человеческая фигура - однако, подойдя поближе, Маэглин увидел, что этот кто-то попросту прикован к камню; одного беглого взгляда на цепи опытному мастеру по металлу было достаточно, чтобы понять - тяжеленные, в таких хоть как-то шевелиться достаточно сложно... хотя пленник однозначно и не шевелится - без сознания либо уже труп. Чуть поодаль мучители поставили небольшой кувшин с водой: смотреть можно, дотянуться - фиг с два. Утонченное издевательство.

К счастью, здесь тоже было кольцо на стене, в которое можно было вставить факел, и довольно близко от этого полутрупа или замученного до смерти в нише. В свете огня эльф окончательно рассмотрел пленника: что ж, нетрудно было догадаться, что Нендил с Моргомиром прячут здесь несчастного Эарнура. Хорошо еще, вроде пока дышит, интересно, насколько сильно они с Аргором его покалечили. Ничего не скажешь, и в самом деле хорошенький, чем-то напоминает давно пропавшего без вести Эарендила. Неудивительно, что Исильмэ в него по уши втрескалась - наверняка он вообще девкам нравился, хотя на них, судя по тому, что люди говорят, вообще не смотрит и шарахается от них, как от чумы. Хотя досталось ему здорово: ссадины резко выделяются на бледном заплаканном лице, запекшиеся губы искусаны в кровь, изодранная котта, Белое Древо на которой превратилось в бурое, висит клочьями.

Маэглин взял с пола кувшин, сначала плеснул пленнику водой в лицо, потом поднес носик к губам. Тот, не успев еще открыть глаза, долго и жадно пил - интересно, сколько он вообще без воды и еды тут провел? - потом наконец разлепил опухшие веки и хотел было, видимо, вскрикнуть от ужаса, увидев очередного мучителя в черном наряде с Багровым Оком, но у него вырвался только полусдавленный хриплый стон: судя по всему, давно сорвал себе голос.

- Эй, успокойся, я тебе ничего не сделаю, я не Нендил и ему не служу, - сказал комендант. - Не дергайся лучше, если ты серьезно ранен, то только себе еще хуже сделаешь. И чего тебя сюда понесло, дома не сиделось? Жить хочешь, юный придурок?