Эарнур (СИ)

- А что вы переживаете, стоило, не стоило, - ответила она. - Так оно и есть. Ортхэннэр даже и не считает нужным скрывать то, что попросту использует других в своих целях, а цели у него сами знаете какие, он спит и видит себя властелином Арды и не терпит, чтобы кто-то ему перечил. Раньше, в юности, он не был таким.

Какое-то время арнорец молча смотрел в огонь.

- Да, вы рассказывали мне про свое детство и друзей.

- Я знаю, что вы мне не верите... - начала было она.

Аранарт отреагировал вовсе не так, как ожидала эльфийка - он всегда был осторожен в суждениях и, в отличие от Элронда, Эарнила, Линдира и прочих, довольно терпим.

- Я буду предельно честен и скажу так: я не считаю себя вправе судить о том, чего не видел собственными глазами - за давностью лет события становятся легендами, легенды не всегда правдивы, да и очевидцы порой не помнят достоверно, как все было. Одно мне известно точно: когда-то в былые времена вы хорошо знали Мелькора, а Саурон - его ученик или приемный сын - был в ту пору совсем другим.

- Он его родной сын, - поправила та.

- Пусть даже так. Отец, судя по вашим рассказам, прочил его в хранители Арды, а он решил стать ее единоличным властителем и для этого превращает своих прислужников в безвольных исполнителей своих планов. Мне внезапно пришла в голову еще одна кощунственная мысль - а ведь и с другой стороны то же самое. Отец вашего ребенка - кто он? Ангмарский воин? Или простой крестьянский парень, которого вы полюбили за веселый нрав и за то, что хорошо играл на лютне?

Оннэле не хотела вдаваться в подробности, поэтому неопределенно кивнула.

- У него не было выбора, когда ему повелели сражаться против нас, хотя он с куда большей охотой пел бы своему сыну колыбельные, - продолжал Аранарт. - И у меня не было выбора. И у вас. И у Эарнура. У всех его нет, кроме, пожалуй, разве что Саурона и Валар. Да и у тех... если одна сторона объявит другой войну, то выбор тоже будет невелик: драться или сдаться. И нет конца этом замкнутому порочному кругу. Ведь Эарнур - не воин в полном смысле этого слова. Конечно, он умеет обращаться с оружием и может за себя постоять, он не трус, но у него никогда не лежала душа к военному делу, он не любил кровопролития, и ему не нравилось убивать других, даже если это враги. Ему всегда были ближе мирные занятия - книги он предпочитал мечу. Да и я тоже - будь на то моя воля, я бы никогда не взял в руки клинок. Мне по душе лечить, а не убивать, да и власть нам обоим всегда была в тягость. Я бы с большей охотой отправился странствовать по всяким неизведанным землям - и делаю это, когда у меня есть возможность. И вот теперь Эарнур со всей его добротой и отвращением к войне и убийствам в плену у Саурона, а я с моей любовью к целительству и путешествиям еду его выручать. А вы... вы вообще женщина, и война - не ваше дело, женщинам куда больше пристало быть женами и матерями, тоже заниматься каким-нибудь мирным ремеслом, но по воле злого рока и вы оказались втянуты в гущу событий. Если бы я знал, как все это остановить, но я не знаю. Мы - те, кем мы являемся просто в силу нашего рождения у тех или иных родителей, в той или иной стране, и у нас нет иного выбора, кроме как делать то, на что мы обречены. А ведь я, - он немного помедлил, словно думая, стоит ли это говорить, - мог стать невольным убийцей вашего возлюбленного. Или Эарнур. В бою же ты не смотришь, кто рядом, просто видишь - враг, а ведь это такой же человек, как и ты, у него тоже есть родители, жена, дети, свой дом, свои мысли и чувства, но он тоже марионетка. Как и ты. Я не знаю, как с этим быть. Простите меня.

- Не за что, - Оннэле завернулась в плащ. - Все так, как вы говорите, и с этим приходится жить. Если ты сын короля, то иди сражаться, и всем безразлично то, что ты питаешь отвращение к военному делу. Если тебе не посчастливилось родиться орком, то будь у тебя хоть сколько угодно добрая душа, все будут смотреть только на твои раскосые глаза и клыки, пугаться и считать тебя чудовищем, а не восхищаться тем, как прекрасно ты поешь. Я из Эльфов Тьмы, и этим все сказано, вы дунадан, а леди Арвен - дочь Элронда. Будь все иначе, мы могли бы стать друзьями, но поскольку все сложилось так, как сложилось, для меня лучшим выходом будет вернуться к своим, и мы забудем друг о друге.

Аранарт, сидя на свернутом плаще, по-прежнему смотрел в огонь и чувствовал, как лютая тоска все сильнее и сильнее завладевает всем его существом. Он хочет быть счастлив - и не может. Эарнур дорог его сердцу, он любит его, как брата, но их разлучила злая судьба - хорошо, если не навеки. А Арвен? Арвен, прекрасная Арвен, такая близкая и в то же время такая далекая, словно звезды на небе, к которым ему так хотелось протянуть в детстве руку и дотронуться хоть кончиком пальца, но они были недосягаемы. Он любит Арвен всей душой, они могли бы быть счастливы, но им не суждено быть вместе...

41