Ёбург

Толпа молодёжи, разозлённой равнодушием властей, по проспекту Ленина двинулась к площади 1905 года и к мэрии. Студенты нестройно скандировали тут же сочинённый лозунг-угрозу: «Сегодня с плакатом, завтра с автоматом!» Перед мэрией толпа остановилась, перегородив площадь. В окна мэрии полетели снежки. Однако власть в упор не замечала протестантов – будто не было никого.

Но жители Ёбурга уже усвоили стратегию взаимодействия с властями времён войны города и области: если городское начальство не отзывается, надо идти к областному. Толпа студентов повернула от мэрии к Белому дому. Когда городские депутаты спохватились и вышли, на площади оставался лишь арьергард митинга.

Студенты тем временем осадили Белый дом. Потом милиция будет говорить о провокаторах из числа нацболов, анархистов и разной «демшизы», но полтора часа толпа просто галдела и смеялась, переминаясь на морозе с ноги на ногу. А затем организаторов шествия пригласил на переговоры вице-премьер Анатолий Гайда. Шесть лет назад профессор Гайда возглавлял коллектив учёных, которые писали Конституцию Уральской республики, и он помнил, что такое демократия.

Лидеры митинга зашли в Белый дом – и вдруг перед входом появился ОМОН и перекрыл доступ. Из-за угла грозно выехал БТР. Две сотни омоновцев в касках и бронежилетах, со щитами и дубинками оцепили правительственное здание и оттеснили толпу. Всё это выглядело как «засада» – захват лидеров митинга в заложники. В толпе раздались возмущённые крики. В омоновцев полетели комья снега и пивные бутылки. И тогда шеренги омоновцев двинулись на студентов.

Никто не хотел устроить бойню, но мочилово супротивников было нормой «лихих девяностых». Менты били студентов резиновыми палками и отшвыривали от себя толчками щитов, валили с ног, не жалели даже девчонок. Над площадью загремели команды мегафона, взвился озверелый мат и женский визг. Омоновцы наступали как непобедимые фаланги Македонского. Толпа побежала в разные стороны. Спасаясь, студенты, спрыгивали с высоких парапетов. В истоптанном снегу на асфальте валялись порванные полотнища лозунгов, потерянные перчатки и шапки, разбитые очки, отломанные каблуки модных зимних сапог. По городу к Белому дому уже мчались, нахлёстывая себя огнями, кареты «скорой помощи».

Вот вам и высшее образование, щенки.

А потом власти каялись. Официально объявили, что в свалке травмированы были только трое – две студентки и омоновец, однако власти каялись искренне. Начальник ГУВД области генерал Валерий Краев подал в отставку – правда, министр не подписал рапорт генерала. А вот вице-спикер Анатолий Гайда, человек порядочный, ушёл из правительства области. Сам в прошлом студент УрГУ, Гайда сказал: «Когда власть бьёт студентов дубинками по голове, я тоже за это несу ответственность, и мне с этой властью не по пути».

22 апреля 1998 года Государственная дума России долго обсуждала инцидент с разгоном студенческого митинга в Екатеринбурге. А студенты Ёбурга объявили 14 апреля своим праздником – Днём независимости студенчества Среднего Урала.

Глава восьмая Истории одного Ёбурга

Маленький правильный Ёбург

Литературный квартал

В начале восьмидесятых в Свердловске было два литературных музея – Дом-музей Мамина-Сибиряка на улице Пушкина и Дом-музей Бажова на углу улиц Большакова и Чапаева. В 1982 году открылся Музей Бажова в Сысерти. Логично, что эти три музея составили новую структуру – Объединённый музей писателей Урала. В 1984 году ОМПУ возглавила партийный пенсионер Лидия Худякова.

Звучит жутковато, вызывает ощущение совкового официоза, однако всё не так. Лидия Александровна работала в партруководстве Свердловска с 1954 года, но «не размагнитила» свою человечность. В 1972 году она стала начальником отдела культуры обкома КПСС; при Ельцине переняла и ельцинский масштаб: Дом кино и Дом актёра – проекты, которые она поддержала на старте и довела до завершения. А потом вышла на пенсию – и ещё 20 лет командовала ОМПУ.

У музея была мечта: завладеть в центре города двумя особняками, в которых в XIX веке жили писатели Мамин-Сибиряк и Фёдор Решетников. ОМПУ не хватало площадей, а в этих ветхих зданиях галдели гадкие коммуналки. Лидия Худякова задействовала свои связи, и председатель горисполкома Павел Шаманов в 1985 году подписал документ, что город расселяет коммуналки из исторических развалюх и передаёт освободившиеся трущобы Объединённому музею писателей Урала.

Приобретения надо было как-то осмыслить в ткани города, и тогда Худякова предложила создать Литературный квартал – особое культурное пространство, ограниченное улицами Толмачёва, Первомайской, Пролетарской и сквером перед ККТ «Космос». Идея понравилась, но мешал восьмиквартирный барак, который торчал посреди Литквартала. Ведь разорутся жильцы, ой, разорутся… Шаманов глубоко задумался и махнул рукой: ладно, чёрт с ними, барак расселим и снесём, и будет в Свердловске Литквартал, какого нет ни в одном другом городе СССР!