Эд и Эля (СИ)

По приезду Эдем подорвался помочь выйти Эльмире из машины мужчины, но Эля, послав ему строгий и полный неприязни взгляд, отвернулась, пока парнишка не отошел с пути, провожая тоскливым взглядом спину хромающей подруги, что держалась за плечо его матери и брата.

Джафар приехал один, сорвавшись с университета, приказав Анне с малышкой сидеть дома.

— Спасибо Вам, что спасли мою дочь, — благодарил незнакомца. — Если понадобится помощь родственникам при поступлении в Сумгаитский университет, найдите меня. Я в долгу не останусь.

— Да что ты говоришь! — отмахивался спаситель Эли. — У самого сын чуть старше, не мог же я проплыть мимо.

Мужчины, обменявшись рукопожатием и пожелав всех благ друг другу, разошлись.

Спустя полчаса, Эльмира, прихрамывающая, но счастливая, что ей наложили на глубокую рваную рану два шва и пластыри на мелкие разрезы, вышла из кабинета травматолога и на вопрос отца: ну как? Сколько швов? Ответила жестом, показав два пальца вверх, как герой фильма "Такси", только имеющий совсем иное значение…

На этом закончились походы на пляж подростков в прежней компании, как и лето, что подошло к концу, как и каникулы, провожая школьников в новый учебный год.

Глава 22

Новый год в России.

4 месяца спустя.

Едва сойдя с трапа самолёта, семья Тариевых ощутила температурный контраст после плюсовой и бесснежной зимы на Апшероне и здесь, на юге России, родине Анны.

Третья декада декабря принесла стабильные морозы, балуя при этом предновогодней снежной погодой.

Джафар поёжился, ни раз пожалев, что надел осеннее пальто и не захватил шапку, от чего получил нагоняй от жены к легкому обморожению ушей, пока они дошли до пропускного терминала и далее до автомобиля Мансурова.

— Селим, как ты здесь живёшь? — шокированный холодом, спросил Тариев, усаживаясь в кресло рядом с водителем. — Заполярье, не иначе! Надеюсь, белые медведи на Волге не водятся? — шутливо добавил.

— Ха-ха-ха, — издал смешок Селим, выворачивая со стоянки. — Привык уже за столько лет к зиме в России. Зато детям понравится, вот увидишь в такой погоде свои прелести, — оглянувшись в салон, подмигнул племянницам и Анне.

— Даже не рассчитывай, что натрешь снежком мне щеки! — съехидничала Тариева. — Я тебе не послушная Люция, отомщу сполна.

На её реплику Джафар и Селим переглянувшись, рассмеялись.

Младшая дочь спала на руках Анны, а Эльмира с радостью созерцала зимний пейзаж за стеклом, предвкушая новые развлечения. Эдем вместе с бабушкой Леонией и дедом Эльдаром планировали приезд чуть позже, на автомобиле. И в такой компании, зимой они еще вместе каникулы не проводили, от чего ожидание праздника и совместного отдыха сиропом разливалось по венам.

Едва переступив порог, родственники сплелись в жарких объятиях, окропили слезами радости одежду обнимающего и наперебой говоря: как они давно не виделись и безумно скучали. Тариевы останавливались у семьи Романовых, а Люция с Селимом и Али приезжали навещать их и принимать в гостях у себя. Уже ближе к вечеру, когда собрались члены трех семей.

— Никогда бы не подумал, что проведу один из праздников встречи Нового года в России, — все ещё не веря, признался Джафар.

— А что женишься на девушке — славянке? — хохотнул Мансуров. — Помнится, ты вообще жениться не собирался, и, если бы Анька тебя не соблазнила на нашей свадьбе, так бы и состарился до седой бороды, в своей альма-матер.

— Да, такой вариант не исключался, — усмехнулся Тариев и оглянулся на жену, увлеченно беседующую с сестрой и матерью.

Селим разливал черный чай в армуду, и заметив взгляд соплеменника, не удержался от высказывания.

— Ты единственный, чей авторитет признает Анна. Даже я б сказал почитает тебя…На всех остальных ей по-прежнему плевать с высокой башни. Как была дерзкая, так и осталась.

Джафар повернулся к свояку и изобразил оскорбленную личность за слова о супруге.

— Бери, пока не остыл, — проигнорировал косой взгляд родственника. — Люблю пить чай именно с армуду, так мне кажется, что я на Родине, — тоскливый и мечтательный взгляд уронил на ободок хрусталя.

— Все еще скучаешь по дому, не привык к России? — спросил Джафар, отпивая янтарный напиток.

— Скучаю…но уже не так как в первые пару лет. С рождением Али сказал себе: здесь дом моего сына, а значит и мой дом, — пожал плечами и подцепил кусок пахлавы с вазы, уходя от ранимой темы.

Анна и Люция не могли наговориться, чувствуя родного человека в тесном пространстве. Али и Эля ушли с дедом Александром на двор, кормить живность: кур и кроликов. А бабушка Зоя занималась маленькой Ульяной — раскладывали пазлы, составляя картину.

До Нового года оставалось чуть более суток.

***

— Элька, а ты какой костюм наденешь? — спросил сестру Али.

— Я буду Шахерезадой! — картинно всплеснула руками девочка, кокетливо закатив глаза.

— Это, той что казнил султан? — скептически произнес брат.

— Дурачок ты, Али, — возмутилась Эльмира. — Он женился на ней!

— А я читал что казнить хотел…

— Так ты читал только начало книги, поэтому не в курсе чем она закончилась, неуч, — и щелкнув по носу брата, вышла из комнаты.