Еда и мозг. Что углеводы делают со здоровьем, мышлением и памятью

Лорен пришла ко мне с совершенно другими симптомами, но с не менее длинной историей болезни. Ей было всего 30 лет, но во время нашей первой встречи она заявила, что у нее есть психические нарушения. Женщина подробно описала последние 12 лет своей жизни, в течение которых ее здоровье постоянно ухудшалось. Лорен рассказала, что в юности потеряла мать и бабушку и ее дальнейшая жизнь складывалась очень непросто. После поступления в колледж ее несколько раз госпитализировали из-за маниакального поведения. В такие моменты она становилась очень разговорчивой и была о себе чрезвычайно высокого мнения. Затем начинала много есть, набирала вес и впадала в тяжелую депрессию с мыслями о самоубийстве. В итоге она начала принимать литий, препарат для лечения биполярных расстройств. В ее семье уже сталкивались с психическими заболеваниями: у сестры была шизофрения, а отец страдал биполярным расстройством. В остальном состояние здоровья Лорен не вызывало опасений. У нее не было жалоб на кишечные расстройства, пищевую аллергию или каких-либо других, свидетельствующих о повышенной чувствительности к глютену. Тем не менее я назначил ей этот тест. И он выявил высокие показатели шести важных маркеров, причем некоторые более чем в два раза превышали норму. Через два месяца после перехода на безглютеновую диету Лорен написала мне письмо, которое повторяло то, что я неоднократно слышал от очень многих пациентов, исключивших глютен и получивших поразительные результаты.

Еще один пример, где при том же виновнике наблюдались совершенно другие симптомы. Курт и его мать пришли ко мне, когда ему было 23 и он страдал от аномальной двигательной активности. Его мать рассказала, что шесть месяцев назад у него появились приступы дрожи. Сначала незаметные, со временем они становились все сильнее. Парень побывал у двух невропатологов, которые поставили ему разные диагнозы, одним из которых был «эссенциальный тремор», а другим – «дистония». Врачи предложили ему лекарство для снижения артериального давления – пропранолол, который используется для лечения некоторых видов тремора. Другой рекомендацией были инъекции ботокса в спазмированные мышцы рук и шеи, который временно парализует их. Курт и его мать решили не следовать этим назначениям. В его истории болезни мое внимание привлекли два факта. Во-первых, в четвертом классе ему был поставлен диагноз «нарушение обучаемости», иначе говоря, задержка психического развития», а во-вторых, в течение нескольких лет у него наблюдались регулярные боли в животе с постоянным жидким стулом. Симптомы были настолько сильными, что Курта направили к гастроэнтерологу на биопсию кишечника, чтобы исключить диагноз целиакия. Результат оказался отрицательным. Когда я осматривал Курта, его повышенная двигательная активность была очевидной. Он не мог контролировать дрожание рук и шеи и, казалось, очень страдал. Я посмотрел его анализы, которые по большей части ничего не выявили. Его обследовали, чтобы исключить болезни Хантингтона и Вильсона – заболевания, которые вызывают похожие аномальные движения. Тесты были отрицательными. Анализ крови на чувствительность к глютену показал невысокое повышение уровней некоторых антител. Я объяснил Курту и его матери, что прежде всего необходимо исключить чувствительность к клейковине, и рассказал о безглютеновой диете. Через несколько недель неконтролируемая дрожь уменьшилась. Курт решил и дальше придерживаться безглютеновой диеты, и примерно через полгода мучающие его непроизвольные движения полностью исчезли.

В медицинской литературе только начинает появляться информация о связи между подобными заболеваниями и чувствительностью к глютену. К сожалению, большинство практикующих врачей не знакомы с последними исследованиями и им не приходит в голову, что подобные состояния могут быть результатом неправильного питания. Для меня это обычные случаи, ко мне обращается много таких пациентов. У них разные медицинские жалобы, но в их основе лежит одна и та же проблема. Я считаю, что глютен – это современный яд, и исследования убедительно доказывают, что мы должны обращать особое внимание на чувствительность к нему, особенно когда речь идет о неврологических нарушениях и болезнях мозга.

Что плохого в глютене? Разве мы не всегда его употребляли в пищу? Давайте сделаем небольшое отступление.

Глютеновый клей

Глютен, что в переводе с латинского означает «клей», – это сложный белок, который «склеивает» крупинки муки при изготовлении хлебобулочных изделий. Когда вы откусываете мягкую сдобу или растягиваете тесто для пиццы, вы должны благодарить за это клейковину. Глютен играет ключевую роль в процессе разрыхления теста, позволяя хлебу «подниматься», когда мы смешиваем пшеничную муку с дрожжами. Чтобы увидеть его своими глазами, просто смешайте воду и пшеничную муку, скатайте шарик, а затем ополосните его под проточной водой, чтобы смыть крахмал и клетчатку. У вас в руках останется липкая смесь белков.