Эдем

Здесь все было похоже на то, что люди видели накануне. Они двигались уверенно и быстро. Сначала им даже казалось, что вообще ничего не изменилось. Колонны, колодцы, лес наклонных пульсирующих и вращающихся трубопроводов, вспышки, сверкание – весь круговорот процессов проходил в одинаковом темпе. Но, присмотревшись к «готовым изделиям», через некоторое время люди обнаружили, что они другие – больше и иной формы, чем вчерашние. И это еще не все. Изделия, которые тоже вводились в замкнутый цикл, не были абсолютно идентичны. В основе своей они напоминали часть рифленой у верхушки половинки яйца. Следы обработки на них показывали, что они должны соединяться с другими частями; кроме того, из них выступали рогатые утолщения, что-то вроде отрезков труб, в которых помещались чечевицеобразные пластинки, похожие на дроссельные заслонки или клапаны. Однако при сравнении большого количества этих предметов выяснилось, что одни имеют два открытых рога, другие – три или даже четыре, причем эти дополнительные выступы были меньше и часто как бы не окончены, словно процесс обработки прерывался где-то в середине. Чечевицеобразная пластинка иногда целиком заполняла отверстие трубы, иногда – только его часть, порой ее не оказывалось вовсе, некоторые изделия были гладко отполированы, другие – шероховаты, втулки «заслонок» тоже различались. Они обнаружили два совершенно одинаковых изделия, спаянных друг с другом и сообщающихся через небольшое отверстие. Чечевицеобразные пластинки образовывали как бы восьмерку – Доктор назвал их сиамскими близнецами. У них было целых восемь – мал мала меньше – рогов, из которых самые маленькие совсем не имели отверстий.

– Ну, что скажешь? – стоя на коленях, спросил Координатор Инженера, копавшегося в коллекции, извлеченной из лотка.

– Пока ничего. Пошли дальше, – сказал Инженер, вставая, но было видно, что настроение у него немного улучшилось.

Постепенно становилось ясно, что зал как бы разбит на несколько секций, правда, ничем друг от друга не отделенных, но отличных по внутренним циклам выполняемых процессов. Производственное оборудование – весь этот извивающийся, корчащийся, пыхтящий лес – было везде одинаково.

Через несколько сотен метров люди наткнулись на секцию, которая, выполняя те же операции, что и предыдущая, извиваясь, чавкая, пыхтя, несла в своих трубопроводах, сбрасывала в открытые колодцы, спускала сверху, поглощала, обрабатывала, складывала и плавила… ничто.

В остальных секциях можно было наблюдать путешествующие вверх и вниз раскаленные заготовки или остывающие, уже обработанные изделия; здесь же все эти сложные эволюции производились с абсолютной пустотой.

Решив сначала, что продукт совершенно прозрачен и потому просто невидим, Инженер высунулся далеко над выбрасывателями и попытался схватить рукой то, что вылетало из открывающихся пастей, но не обнаружил ничего.

– Какое-то сумасшествие, – испуганно сказал Химик.

Но Инженер почему-то совсем не был потрясен.

– Очень интересно, – сказал он, и все пошли дальше.

Было около четырех часов, когда Координатор решил возвращаться. Когда они вышли на равнину, освещенную еще высоко стоявшим солнцем, и зашагали к оставленному неподалеку снаряжению. Инженер сказал:

– Ну, понемногу проясняется.

– Серьезно? – с оттенком иронии бросил Химик.

– Да, – подтвердил Координатор. – Что ты об этом думаешь? – обратился он к Доктору.

– Это труп, – ответил Доктор.

– Что значит – труп? – спросил Химик, который ничего не понимал.

– Труп, который двигается, – добавил Доктор.

Некоторое время шли молча.

– Могу я наконец узнать, что это значит? – спросил не без раздражения Химик.

– Дистанционно управляемый комплекс для производства различных деталей, который с течением времени совершенно разрегулировался, так как его оставили без всякого присмотра, – объяснил Инженер.

– Ага! И как давно, по-твоему?

– Этого я не знаю.

– С очень большим приближением и не меньшим риском можно высказать гипотезу, что… минимум несколько десятков лет, – сказал Кибернетик.

– Но возможно, еще раньше. Если бы я узнал, что это случилось двести лет назад, я бы тоже не удивился.

– Или тысячу, – флегматично добавил Координатор.

– Как ты знаешь, автоматы контроля разрегулировываются в темпе, соответствующем коэффициенту иррадиации, – начал Кибернетик, но Инженер его прервал:

– Они могут работать на ином принципе, чем наш, да и вообще мы ведь даже не знаем, электронные ли это системы. Лично я так не считаю. Материал какой-то неметаллический, полужидкий.

– Дело не в деталях, – сказал Доктор, – но что вы думаете об этом? Есть у вас какие-нибудь соображения? Для меня все это совершенный туман.

– Ты имеешь в виду жителей планеты? – спросил Химик.

– Да, я имею в виду жителей планеты.

Глава третья