Эдем 8

Иерархия придворных чинов женского пола в сопоставлении с жёнами высших чиновников и военных была представлена в текстовом виде в п. 10 указа, которым была учреждена Табель о рангах. Наивысшее положение занимала «обер-гофмейстерина у Ея Величества»; действительные статс-дамы (то есть «действительно обретающиеся в чинах своих») следовали за жёнами действительных тайных советников, действительные камер-девицы приравнены к жёнам президентов от коллегий, гоф-дамы — к жёнам бригадиров, гоф-девицы — к жёнам полковников.

В дальнейшем сложилась следующая иерархия женских придворных чинов.

Обер-гофмейстерина. Первое назначение — В. М. Арсеньева, 1727.

Гофмейстерина. Первое назначение — А. И. Бестужева-Рюмина, 1748.

Статс-дама. Первое назначение — М. Я. Строганова, назначена Петром I.

Камер-фрейлина (камер-девица). Первое назначение — Трот-Фон-Трейден, 1730.

Фрейлина. Первое назначение — в 1744 году.

Павел I своим указом от 30 декабря 1796 года поставил во главе придворного женского штата обер-гофмейстерину, в распоряжении которой находились гофмейстерина, 12 статс-дам и 12 фрейлин. В дальнейшем количество фрейлин постоянно возрастало. Так, в 1826 году насчитывалось уже 104 фрейлины.

Ну и как вы понимаете, слово гоф мейстер ина это не калька с игры престолов, как и само слово мейстер оказывается куда старше и родом из Германии. На всякий случай также поясню, что приведённая выше справка не означает, что действия цикла проходят где-то в Российской Империи или чего-то вроде того, как и написание книги на русском языке не означает, что все герои — русские. Скорее всего, ты, мой дорогой читатель, и так это всё понимаешь, но всё же я лучше превентивно напишу об этом на всякий случай, а то разные личности на сайте обитают. Многие даже не знают, что эльфы так-то к нам прямиком из скандинавской мифологии пожаловали, как и гномы (альвы и дварфы), а потом предъявляют авторам что-то вроде «эльфов придумали в варкрафте, а ты их украл» или чего ещё похуже. Так что стараюсь пояснять даже на первый взгляд самые простые моменты.

Глава 10

Говорят, семья Ле Нобель даже богаче, чем королевский род. Трудно сказать сколько в подобных слухах правды, однако поместье Рейнальда напоминало собой шедевр архитектурной мысли. Одновременно крайняя практичность слилась с невиданной роскошью, вызывая удивления любого из гостей. С одной стороны это и крепость, способная остановить армию знамён от горизонта до горизонта, а с другой за мягким бархатом и пурпурным шёлком скрыта воинская суровость. Ещё и мебель здесь расположена таким образом, что взгляд теряется и не позволяет точно оценить все трудности, с которыми придётся столкнуться потенциальным захватчикам. Какой ширины этот коридор? Это просто трофейные вымпелы или же за ними скрывается поворот? А какой толщины стены, какие из них несущие? Может ли среди этих ящиков скрываться тайных проход или из бездны, казалось бы, складского хлама за гостями наблюдают боевые големы? На эти вопросы придётся отвечать лишь в момент захвата, рассеивая иллюзии, хотя даже тогда декорации продолжат отвлекать нападающих, ну а сейчас они просто делают обитель семьи Ле Нобель уютной и тёплой, пусть и в некоторых моментах слегка захламлённой.

Ланс прибыл почти сразу же и теперь пребывал в томительном ожидании Миларии, которая, разумеется, не могла прийти первой или хотя бы вовремя: статус всё же не позволяет. Так что оставалось сидеть в одиночестве, разглядывая украшения переговорного зала. И изучив почти всё своим цепким взглядом, аристократ пришёл к выводу, что композиция не закончена. Чего-то не хватало, пустота зияла как в тенях Кихариса среди множества магических узоров, так и в Ахикрисе.

— Недавно проводили ремонт? — поинтересовался Лансемалион Бальмуар у приставленного к нему раба.

— Верно, ваше сиятельство, — покладисто и чрезмерно вежливо отвечала живая вещь, играющая роль дворецкого. — Одна из работ известнейшего мастера ещё не готова, но к концу века мы ожидаем получение копии.

— Копии? — удивился янтарноглазый маг. — Это сколько же тогда стоит оригинал, если сам герцог Ле Нобель вынужден покупать копию? Нет, куда важнее имя мастера, способно создать шедевр и оставить его недоступным второму человеку Ландоса. Хотя можете не говорить, кажется, я знаю кто это…

По всей видимости речь идёт о Густаве, чьи произведения искусства находятся в руках самых влиятельных и богатых лариосов всего Эдема. И по всей видимости мастер так и не отказался от создания апофеоза своего гения. Творение, что поможет ему превзойти самого себя и достичь собственной вершины перед уходом на давно заслуженный покой. Эту величающую идею он хотел реализовать ещё при жизни Зелгиоса, который щедро спонсировал своего друга. И по всей видимости Густав продолжил свой труд, намереваясь выполнить все поставленные в первую очередь именно перед самим собой цели.

— Хотелось бы лично посмотреть на конечный результат… — не совсем мечтательно, скорее именно расчётливо произнёс находящийся под действием лекарств Лансемалион Бальмуар.