Эдем (ЛП)

Когда же, наконец, Сара, избавится от этой девчонки? При мысли о том, что когда-нибудь Викки станет хозяйкой Эдема, в груди каждый раз клокотала ярость. Как отец мог так с ней поступить? Он обожал младшую дочь, хотя считал, что она слишком распущена, так как обожала вечеринки. Её взгляд стал колючим. Не стоит думать о вещах, волновавших отца! Просто он не всё понимал.

Надо заглянуть к ювелиру на Чартриз-Стрит. Сара сказала, там тот же мастер. Отдать ожерелье и сказать, что заедет за украшением на следующей неделе. Потом заглянуть к судье Генри Кингу. На последней вечеринке она его сразила. Жену Кинга едва удар не хватил, когда он с весёлым блеском в глазах танцевал с Эвой. Взгляд миссис Кинг словно приклеился к её груди.

Мысли перескочили на Джека Лемартайна. Он избегает её как чумы. Кажется, боится жены. Жаль.

Меньше чем через час Наполеон осадил лошадей у ювелирного магазина.

— Мадемуазель! — восторженно приветствовал её ювелир. — Сколько лет, сколько зим!

— Мадам, — с улыбкой поправила Эва. — Сейчас вдова. Принцесса Радзинская, — небрежно сказала она, протягивая ожерелье. Он понял, что ожерелье ненастоящее, копия свадебного подарка Яна. — Я жила в Европе. Последнее время в Париже.

Они немного поговорили о Париже, а потом Эва отправилась в офис судьи, зная, что вызовет суматоху раньше, чем появится в офисе Кинга.

— Вы были так милы на банкете, — томно сказала она, — что я подумала, Вы дадите мне совет в одном деликатном деле.

— Конечно, Эва, — заверил он, нетерпеливо подаваясь вперёд.

Она заколебалась.

— Мне трудно говорить о…

— Я Ваш адвокат, Эва, — сказал судья с лёгким упрёком. — Мне Вы можете рассказать всё.

— Речь идёт о моём отце. Точнее о том, как он оставил Эдем Саре. Вы не представляете, какую мне нанесли обиду, лишив части наследства, судья Кинг.

— Просто Генри, — настоял он, — Сара зовёт меня Генри.

— И вот я в нищете. Полностью завишу от Сары. Это, по меньшей мере, несправедливо. — Она украдкой наблюдала за судьёй. Он полон сочувствия. — Пыталась поговорить с Сарой, но она не желает меня слушать. Она даже не хочет продать несколько рабов, чтоб у меня были средства для возвращения в Париж.

— Эва, Ваш отец был прекрасный юрист, — осторожно сказал судья Кинг. — Завещание совершенно законно. Поскольку Вы значительно младше Сары, он, должно быть, считал, что оставляет Вас на попечение матери.

— Значит, с Сарой судиться бесполезно? — с неожиданной прямотой спросила она.

— Да, Эва, бесполезно.

— Значит, меня не стоит принимать в расчёт? — глаза угрожающе сверкнули. — Зависеть от щедрости и великодушия Сары, а потом Майкла с Алексом?

— Это не повод нарушать завещание, — вновь повторил он. — Всё сделано так, как хотел Ваш отец. А как чувствует себя в Эдеме новобрачная? — спросил он с деланным весельем.

— Прекрасно, — холодно ответила Эва.

— Всё, что нужно Майклу, чтоб стать более ответственным человеком, — он с энтузиазмом уходил от щекотливой темы, — это жена. Благодаря фамилии «Иден» он может сделать хорошую политическую карьеру.

— Не думаю, что Майкл интересуется политикой, — голос стал едким от сарказма. — Майкла интересует только юриспруденция.

Эва вышла из офиса судьи с ужасным чувством. Все планы и надежды рухнули. Она приказала Наполеону отвезти её в «Мадам Альфан», где презрительно отозвалась обо всех поданных блюдах. Из «Мадам Альфан» отправилась в отель «Сэнт-Чарльз». Цель поездки — зрелище, которое она не видела уже больше двенадцати лет. Рынок рабов.

Она пробиралась сквозь элегантно одетую публику, переполнявшую общие помещения отеля, пока не остановилась на краю толпы, собираясь узнать цены. Изобразив на лице вялую улыбку, высоко подняв голову и встав впереди остальных, чтобы никто с ней не заговорил, стала наблюдать за рабами, продаваемых оптом.

«Ах, какой превосходный самец, я б его тоже купила», — подумала Эва, когда красивого чернокожего юношу, не старше семнадцати, продали оптом с остальными. Настроение потихоньку поднималось. По телу побежала волна возбуждения, она представила этого юношу перед собой, непокорного, по которому плачет кнут. Он голый стоит перед ней, а хлыст в её руке врезается в гладкую, блестящую, чёрную кожу. Он умоляет о пощаде, и она милосердна. Эва подавила тихий стон, готовый вырваться из груди.

Она вернулась к экипажу и приказала Наполеону отвезти её домой. Но пообещала себе, что ещё не раз посетит Новый Орлеан. Саре не удастся держать её в Эдеме, словно пленницу.

Наполеон выехал на окраину города через Рэмпарт-Стрит. Эва с любопытством подалась вперёд, разглядывая ряды маленьких одноэтажных коттеджей, где жили квартеронки — любовницы состоятельных белых джентльменов. В Луизиане это традиция. Отец рассказывал об этом с презрением. Он рассказывал о многих вещах, не подозревая, что она и так всё знает. Папа любил её странной любовью: без конца баловал, а после смерти оставил без средств к существованию.

Когда она вернулась в Эдем, семья не спеша готовилась к обеду. В эти жаркие дни Сара всё-таки сдалась и дремала на кухне. Но Викки сидела в галерее, держа в руках неизменную книгу.