Эдера 2

— Ну, за ваше здоровье, за окончание вашей работы, синьор Давила...

— И за благополучное возвращение в Ливорно, — добавил Андреа, поднимая свой стакан.

Росси, то и дело поглядывая на Андреа, пытался было завязать беседу — о том, как понравилась ему Сицилия, трудная ли была работа, нравится ли ему синьор дель Веспиньяни, но Андреа, погруженный в свои мысли, отвечал только однозначно: «да» или «нет».

Беседа явно не клеилась, и Джузеппе уже начал сомневаться в успехе задуманного.

Больше всего он боялся, чтобы Андреа через несколько минут не сказал бы: «Ну что, все посмотрели — пора идти в гостиницу...»

А удержать этого человека тут вряд ли бы получилось — даже у него, Джузеппе.

— Знаете, синьор Росси, — вдруг произнес Андреа, — мне кажется, что было бы лучше, если бы я отправился в Ливорно самолетом.

— В любом случае, это уже невозможно, — тут же возразил Джузеппе.

— Почему?

— Первый самолет на Ливорно завтра, но только после обеда. И вам нет никакого смысла отправляться им потому что «Сесну» все равно починят раньше...

А тем более — тратиться на билеты.

— Дело не в деньгах... Просто я хочу поскорее увидеть своих,— вздохнул Андреа.

— Ничего страшного, — вновь принялся успокаивать своего собеседника и контрагента Росси, — осталось меньше суток, — и он посмотрел на часы. — Думаю, что самолет будет готов раньше полудня...

— Синьор Росси, — возразил Андреа, — не знаю, может быть есть смысл справиться по телефону насчет авиационного расписания?

Джузеппе пожал плечами.

— Дело ваше... Коль вы мне не верите...

— Нет, я верю вам, но...

— Что — «но»?

— Я подумал, что расписание авиарейсов могло бы измениться...

— Что ж — позвоните,— ответил Джузеппе показательно-обиженно.

Андреа колебался — встать и позвонить в справочную было бы знаком недоверия по отношению к Росси.

И потому, немного помявшись, он произнес:

— Ну, ладно, синьор Росси, вы меня убедили... Завтра — так завтра.

«Ничего страшного, — решил Андреа, — ничего страшного не произойдет, если я еще немного задержусь в Палермо... Во всяком случае, Эдеру я предупредил, и теперь она не будет волноваться...»

А время шло — за окнами стало уже совершенно темно, зажглись первые уличные фонари, и неистовая реклама отражалась в стеклах домов, в витринах, мелькая и причудливо переливаясь.

Посмотрев на стол, Росси неожиданно поинтересовался у Андреа:

— Не хотите ли еще рюмочку этого замечательного мартини, синьор?

— А что это вы все время пьете? — спросил в ответ Андреа.

— Ром.

Он посмотрел в бокал собеседника.

— Но ведь вы делаете это целый вечер! — в голосе Андреа послышалось невольное удивление.

— Да, — ответил Росси,— именно ром я пью чаще всего.

Андреа покачал головой.

— Вы чем-то удивлены?

— Да.

— Чем же?

— Честно говоря, не могу себе представить, чтобы это было так вкусно.

Росси скривился, будто бы в его стакане был не ром, а уксусная кислота.

— Да и я, синьор Давила, пожалуй, не знаю, вкусно это или нет...

Андреа удивленно посмотрел на Джузеппе.

— Почему же вы тогда пьете?

Росси, будто бы обрадованный, что нашел нечто, о чем можно поговорить, ответил:

— Вкус не имеет значения. Ром — это не просто напиток, это — скорее друг, хороший товарищ, с которым всегда легко. Он изменяет мир вокруг нас. О, как говорит мой патрон, достопочтенный синьор Отторино дель Веспиньяни, ром — это целая философия! — Он отодвинул свой ром.— Но вы позволите угостить вас еще одной рюмкой мартини?

— Ну, тогда уж лучше рома...

— Почему?

В глазах Андреа блеснуло любопытство, и он, улыбнувшись, изрек:

— Хочу попробовать.

После этих слов настал черед удивляться Джузеппе.

— Вы никогда не пили ром?

— Честно говоря, к своему стыду или к радости — не знаю, как лучше сказать — нет...

— Наверное, и так, и так... Правда, никогда не следует смешивать ром с вином.— Джузеппе откинулся на спинку стула: — Да, синьор, могу ли я попросить вас об одном пустячном одолжении? Совершенно пустяшном,— продолжил, он, словно боясь получить отказ, — и вам оно ничего не будет стоить...

Андреа, отпив глоток рома, скривился — видимо, мартини все-таки нравился ему больше.

— Угостить меня ромом? Или мартини?

— Это — само собой,— произнес Джузеппе,— но теперь я хотел бы попросить вас о другом...

— Слушаю.

— Не могли бы вы называть меня на «ты»?

— Вас?

— Ну конечно...

— А зачем это вам надо?

Джузеппе, смущенно улыбнувшись, ничего не ответил собеседнику.

Но тот не отставал:

— Так почему же вам не нравится, когда вам говорят «вы»?..

Росси поморщился.