Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище

– Не стоит благодарности. Надеюсь, день рождения доставит вам еще немало радостей, – откликнулся отец Кин, резко поднимаясь на ноги. – Ну, а засим прошу прощения, я должен поспешить. Через полчаса у меня урок. Возможно, увидимся завтра утром, на берегу Скулкилла.

Пожав мне руку, он поклонился дамам. Мадди начала было подниматься с кресла, но отец Кин сказал:

– Прошу вас, мэм, не беспокойтесь. Провожать меня ни к чему. Всего хорошего!

С этим он и ушел – упорхнул, словно перелетная птица.

Глава третья

Вечер застал нас в задних рядах Театра на Уолнат-стрит – позиция не идеальная, однако сцену и с этих мест было видно неплохо. Сисси откровенно наслаждалась театральной атмосферой: блеском золотой лепнины в свете газовых рожков, роскошным, малинового бархата занавесом и публикой – филадельфийцами в лучших нарядах, словно слегка охмелевшими от предвкушения вечерних развлечений. Конечно, жена моя не одевалась по самой последней моде и не сверкала множеством драгоценностей, будто рождественская елка, зато весьма изобретательно перелицевала шелковое платье цвета «шампань», вышедшее из моды три сезона тому назад, украсив рукава и лиф кружевом, а подол оторочив тесьмой, расшитой алыми розами. На мой взгляд, в этом наряде она затмевала всех вокруг.

Когда представление, наконец, началось, все мои предположения на предмет возможных достоинств пьесы немедля подтвердились. Написанный кем-то из труппы и недавно впервые представленный в Ричмонде, «Мстительный дух» завоевал немалую популярность у публики, однако критиками был высмеян беспощадно. Набор персонажей оказался обычным для мелодрамы подобного сорта: ангелоподобная девица, ее престарелый отец, подлый злодей и, конечно, благородный герой. Началось все тоже в манере вполне ожидаемой: злодей лишил отца девушки всего состояния, да вдобавок опорочил его репутацию, но обещал восстановить доброе имя сего старца в обмен на руку и сердце ангелоподобной девицы. На этакое скандальное требование престарелый отец, разумеется, ответил отказом, вследствие чего оказался в тюрьме, где поведал о своем горе юному красавцу, взятому под стражу за долги, а после, следующей же ночью, таинственным образом умер в собственной камере. Однако спокойно лежать в могиле он не пожелал, но воротился в мир в виде мстительного духа из заглавия пьесы, дабы вечно служить злодею безмолвным укором. Увы, его призрачные старания никакого эффекта не возымели: злодей принудил ангелоподобную девицу выйти за него замуж, пообещав обелить доброе имя ее покойного отца (явная ложь, даже если ее отец и впрямь обладал добрым именем). И вот эти двое уже готовы пойти под венец, но тут в церковь, по наущению бесплотного духа, является главный герой (весьма кстати освобожденный из заключения) и убивает несостоявшегося жениха метким выстрелом. Как ни странно, съехавшиеся на свадьбу гости бурно радуются лютой смерти жениха и хором подпевают задорной, игривой песенке, исполняемой лично ангелоподобной девицей, за пару минут до этого обвенчавшейся с главным героем. В конце концов все, кроме злодея, зажили долго и счастливо, а следы хладнокровного убийства почли за благо замести под половичок. Одним словом, полная околесица, но все мои негромкие замечания насчет недостатков пьесы жена гасила в зародыше, яростно хмуря брови и бормоча:

– Тихо!

Когда ангелоподобная дева вышла на поклоны, Сисси зааплодировала вместе с остальной публикой и сказала:

– Возможно, сюжет и нелеп, но игра миссис Рейнольдс абсолютно убедительна, как и сказано в ричмондских отзывах.

Актриса принимала бурные аплодисменты с неумеренной показной скромностью, явно свидетельствовавшей о том, что она ценит свой сценический дар весьма и весьма высоко.

– Не могу отрицать, миссис Рейнольдс – актриса талантливая, и мастерство ее намного выше этой пьесы, но если уж она желает соперничать с миссис Берк и миссис Френч, ей лучше бы подыскать для этого более впечатляющие средства самовыражения.

– Ты слишком суров, дорогой. Возможно, справедливость действительно восторжествовала уж очень легко и просто, но счастливый конец желаемое воздействие на публику оказал. Выходит, драматург вполне справился со своим делом.

– Не могу с тобой спорить, так как болтовня вокруг наглядно свидетельствует о твоей правоте, – пробормотал я. – Увы, здесь никто, кроме нас, не способен отличить Искусство от обычного развлечения.

– Я бы на твоем месте с выводами не торопилась, – возразила Сисси. – Вечер нехитрых развлечений – прекрасное снадобье от долгой холодной зимы, проведенной в четырех стенах. И в легком увеселении наверняка нуждаюсь не только я.

Но вот овации наконец-то стихли. Мы поднялись, следом за публикой вышли из зала в фойе и оказались в толпе поклонников, ожидавших, когда же актриса одарит их своим высочайшим присутствием. Я начал было пробираться к выходу, но Сисси придержала меня за плечо.

– Мне хотелось бы поздравить миссис Рейнольдс, – пояснила она.

– В самом деле?