Эдгар Кейси

В 1569 году появился атлас карт, составленный крупнейшим картографом своего времени, знаменитым Меркатором. Любопытно отметить, что Меркатор включил в свой многостраничный атлас карту Оронтеуса Финиуса, однако наравне с ней воспроизвел… еще несколько подробных карт Антарктиды!

На некоторых из них вместо большого белого пятна, имеющегося на карте Финиуса в центре материка, нарисовано белое пятно куда меньших размеров. И опять-таки четко прорисованы горные хребты, реки. Стало быть, Меркатор опирался на иные первоисточники, нежели те, которыми воспользовался Финиус. Эти первоисточники еще более древние, ибо на них Антарктида показана почти полностью свободной ото льда.

Но к совсем уж древним первоисточникам восходит карта Антарктиды, нарисованная рукой Филиппа Буаше, французского картографа восемнадцатого века. Буаше дал точное изображение Антарктиды того доисторического, с нашей точки зрения, времени, когда континент был вообще свободен ото льдов. Реки, горные хребты начертаны на карте строго там, где они нарисованы и на картах Финиуса и Меркатора. Но вместо белого пятна в центре материка на карте Буаше обозначены горы, речные долины.

В 1958 году в рамках международного геофизического года были проведены широкомасштабные сейсмографические исследования Антарктиды. Над континентом, покрытым двухкилометровым по толщине ледовым панцирем, летали самолеты, напичканные приборами. Была составлена подробная подледная топография материка. Ч. Хепгуд пишет: «Результаты исследований сенсационны — местонахождение долин и горных хребтов соответствует их местонахождению на древних картах!»

Один из современных исследователей заявляет: «Эти карты дают сильное, хотя и дискомфортное, ощущение, что Антарктида постоянно исследовалась в то время, когда она не была покрыта льдом, а также в те времена, когда ледовая шапка постепенно разрасталась от центральных районов к периферии».

Некие неизвестные нам выдающиеся мореплаватели и картографы глубокой древности регулярно навещали Антарктиду, медленно, но верно «зараставшую» ледяной корой.

Результаты бурения ледяной шапки Антарктиды в 1958 году показали: континент полностью скрылся подо льдом приблизительно шесть тысяч лет назад, а началось его обледенение около 10 000 — 12 000 тысяч лет до нашей эры.

Выходит, карта Пири Рейса опирается на первоисточники, составленные около 4000 года до нашей эры. Карты Оронтеуса Финиуса и Меркатора скопированы с еще более древних источников, когда оледенение затрагивало лишь центр материка. А вот самая поразительная среди прочих карта Филиппа Буаше восходит к еще более раннему периоду — к тем далеким временам, когда на всей территории Антарктиды вообще не было льда.

Древние оригиналы этих карт давным-давно утрачены, конечно. До нас дошли лишь их копии, снятые с других, более ранних копий, которые, в свою очередь, снимались с еще более ранних, и так далее.

В процессе копирования не допускалось никаких искажений. Хотя бы чуть-чуть, самую малость исказить при копировании любой штришок на карте — такое могло присниться картографу, в какую бы эпоху он ни жил, только в страшном сне. Ибо карты предназначались для профессиональных мореходов. От их точности зависели судьбы и жизни сотен, тысяч мореплавателей, уходивших на своих кораблях в дальние походы.

Люди, составившие в неслыханно далекие времена подробные карты Антарктиды, были выдающимися картографами. Не вдаваясь в детали, скажу, что их методы картографии строго соответствовали нашим современным научным методам. Составляя свои карты, они учитывали кривизну поверхности земного шара, то есть определенно знали, что Земля шарообразна. Кроме того, они — и это самое поразительное! — могли определить долготу, которая для нашей цивилизации перестала быть тайной лишь во второй половине восемнадцатого века.

Тайна долготы

Мореплаватели научились определять широту очень давно. Это не составляло особой сложности. С помощью достаточно простых приборов замерялись угловые координаты солнца и звезд. По ним-то и рассчитывалась широта.

А вот для определения долготы требовались приборы принципиально другого типа и иного, намного более высокого класса точности. Создание таких приборов находилось за пределами возможностей ученых вплоть до восемнадцатого, повторяю, века. Неумение определять долготу страшно мешало мореплавателям. Вычисляя местонахождение своего корабля в океане только по широте, они зачастую «промахивались» на сотни морских миль.

Английский часовщик Д. Гаррисон, выдающийся изобретатель, живший в восемнадцатом веке, трудился над созданием прибора для определения долготы в течение сорока (!) лет. Он создал прибор. С 1776 года все корабли британского флота, а затем и флотов других стран стали оснащаться «морскими хронометрами Гаррисона», чрезвычайно хитроумными и сложными устройствами.

Отныне — наконец-таки! — капитаны кораблей могли определять не только широту, но и долготу. Часовщик Гаррисон преподнес миру блестящее изобретение.