Единая теория всего [Трилогия]

— Какая мама замечательная, — всхлипнула Наташа. — Вот и сын потому такой вырос, успешный и гениальный! Надо же, изобрел теорию всего!

Она шмыгнула носом и с чувством сделала большой глоток водки с соком.

— Наташа, а вы знаете, что это такое? — поинтересовался я.

— Конечно! Это теория…ну, как… в общем…обо всем. — Она порозовела, смутилась и засмеялась: — Я просто не знаю, как объяснить.

— Наташенька, не стесняйтесь, этого никто не знает, — заметил Адамов. — Подозреваю, что и те, кто ею занимаются, тоже. А если пытаются объяснить, то выходит не лучше вашего. Я уже говорил, что в последние годы довольно много читаю и пришел к выводу, что доказательная наука закончилась еще в девятнадцатом веке, а постижимая для обывателя — в прошлом, хотя некоторые достижения и выводы научной мысли века позапрошлого тоже трудно постичь человеку неподготовленному. Взять, к примеру, измерение скорости света. Как эту величину измерил Физо при помощи полупрозрачной пластинки, водопроводных труб и интерферометра, мне постичь не дано. Кстати, сделал он это в 1851 году, когда среди прочих достижений просвещенного человечества, скажем в Англии, можно отметить сокращение продолжительности детского труда с двенадцати до десяти часов в день и запрет брать на некоторые работы девочек младше шести лет. Но этот опыт хотя бы принципиально понятен при небольших усилиях и познаниях в физике и математике. Но вот в первой четверти двадцатого века рождается теория относительности, а ее понять и объяснить гораздо труднее.

— Я знаю, знаю! — закричала Наташа. — Эйнштейн! Е равно эм цэ квадрат!

— Браво! И что это значит?

— Так, сейчас!

Наташа выхватила из кармана смартфон и принялась тыкать пальчиками в экран.

— Честно говоря, помню только про связь гравитации, пространства и времени, — признался я.

— Что очень неплохо по нынешним весьма скромным меркам, — отозвался Адамов. — Сейчас для того, чтобы прослыть интеллектуалом, довольно не путать Гоголя с Гегелем или хотя бы просто знать, кто это такие. А уж внятно изложить теорию относительности… Но подождем, что Наташа нам скажет.

— Ничего себе, их, оказывается, две, — удивленно сообщила Наташа. — Нам какая нужна?

— Пусть будет специальная.

— Ага! Теория, описывающая универсальные пространственно-релятивистские свойства физических процессов, — прочитала Наташа, растерянно посмотрела на нас и добавила почти с отчаянием: — Иногда используется как эквивалент понятия "релятивистская физика".