Единая военная доктрина и Красная Армия

Войны текущего исторического периода в сравнении с предшествующей эпохой носят целый ряд характерных особенностей. В то время, как прежде исход боевых столкновений зависел от сравнительно небольших групп населения, образовывавших или постоянные отряды, считавшие войну своей профессией, или же временно привлекавшихся для этих целей, – теперь участниками войн являются почти поголовно целые народы; сражаются не тысячи и десятки тысяч людей, а целые миллионы; самые войны втягивают в свой круговорот и подчиняют себе решительно все стороны общественного быта, затрагивают все без исключения государственные и общественные интересы. Театром военных действий являются не узко ограниченные пространства, а громадные территории с десятками и сотнями миллионов жителей; технические средства борьбы бесконечно развиваются и усложняются, создавая все новые и новые категории специальностей и родов оружия и т. д., и т. д.

При этих условиях основному требованию военного искусства и науки – цельности общего плана и строгой согласованности при его проведении – грозит величайшая опасность повиснуть в воздухе. В то время, как в прежних войнах момент непосредственного руководства вождей отдельными частями боевого организма составлял обычное явление, теперь этого нет и в помине. Между тем это единство, цельность и согласованность нужны теперь более, чем когда-либо. И они нужны не только в период уже развертывающихся боевых операций, но и тогда, когда к ним идет предварительная подготовка, ибо, как общее правило, эта подготовительная работа как государства, взятого в целом, так и его военного аппарата сыграют решающую роль. Государство должно заранее точно определить характер своей общей и, в частности, военной политики, наметить в соответствии с этим возможные объекты своих военных устремлений, выработать, установить определенный план общегосударственной деятельности, учитывающий будущие столкновения и заранее целесообразным использованием народной энергии, обеспечить благоприятные условия для их разрешения.

Что касается военного аппарата, то на основе общей государственной программы он должен принять организационную форму, наиболее отвечающую государственным заданиям, и дальнейшей работой создать прочное единство всех вооруженных сил, связанных с верху до низу общностью взглядов как на характер военных задач, так и на способы их разрешения.

Эта работа по выработке единства мысли и воли в рядах армии является делом чрезвычайно сложным и трудным и может успешно протекать только тогда, когда совершается планомерно, на основе отчетливо сформулированных и санкционированных общественным мнением руководящего страной класса положений.

Из сказанного ясно, какое огромное практическое значение для всего дела военного строительства республики имеет учение о «единой военной доктрине». Оно должно указать характер тех боевых столкновений, которые нас ожидают. Должны ли мы утвердиться на идее пассивной обороны страны, не ставя и не преследуя никаких активных задач, или же должны иметь в виду эти последние? В зависимости от этого определяется весь характер строительства наших вооруженных сил, характер и система подготовки одиночных бойцов и крупных воинских соединений, военно-политическая пропаганда и вся вообще система воспитания страны.

Учение это должно быть обязательно опытным, являясь выражением единой воли общественного класса, стоящего у власти.

Вот примерный круг общих идей и вытекающих из них практических задач, который должен быть охвачен понятием «единой военной доктрины».

Выше было уже отмечено, что более или менее общепринятой и точной формулировки этого понятия в нашей военной литературе нет. Но при всем разнообразии мнений, высказывавшихся по поводу содержания понятия, основные моменты у большинства определений приблизительно совпадают. Основываясь на изложенном выше, моменты эти можно свести к двум группам: 1) технической и 2) политической. Первую образует все то, что касается организационных основ строительства Красной армии, характера боевой подготовки войск и методов разрешения боевых задач. Ко второй же относится момент зависимости и связи технического порядка с общим строем государственной жизни, определяющим ту общественную среду, в которой должна совершаться военная работа и самый характер военных задач.

Таким образом можно было бы предложить такое определение «единой военной доктрины»: это есть принятое в армии данного государства единое учение, устанавливающее формы строительства вооруженных сил страны, методы боевой подготовки войск и их вождения на основе господствующих в государстве взглядов на характер лежащих пред ним военных задач и способы их разрешения, вытекающие из классового существа государства и состояний его производительных сил.