Единоборец

Но в этот момент снова просыпаются военные. Теперь они уже ни о чем не предупреждают. Первая ракета взрывается впереди по курсу, вторая сбоку, сильно промахнувшись. Похоже, что это не система автоматического наведения. Стреляют какие-нибудь курсанты, дико скучающие на очередном бесцельном дежурстве. Я проверяю передатчик, так и есть, он не работает. Сейчас машина совсем потеряла скорость, вся энергия роторов направлена на то, чтобы удержать ее в полете. Справа появляется военный самолет. Это мелкий пикировщик, по прозвищу «зубочистка». Такие сотнями торчат на каждой воздушной базе. Торчат, потому что в зубочистках кабина находится снизу, и взлетать, разгоняясь по полосе, они не могут. У зубочистки небольшие подвижные крылья, которыми она быстро машет наподобие колибри, и даже может зависать на них или лететь задом наперед. В свое время я летал на таких, когда служил в армии. Они очень просты в управлении.

Самолет пристраивается сбоку, на расстоянии всего нескольких метров от меня. Я вижу, как выдвигаются его пулеметы. Летчик совсем пацан с прыщавым лицом, он улыбается и показывает мне палец. Из тех, что всю жизнь проиграли в компьютерные убивалки и иногда не отличают жизнь от игры. Когда дело касается военных, Фемида не вмешивается. Здесь не ее территория. Военные запросто могут послать Фемиду куда подальше, и она ничего не сможет сделать. Военные – это современная каста жрецов, которые служат и совершают жертвоприношения некоторому условному богу безопасности.

Курсант машет мне ручкой и тянет палец к гашетке. За секунду до выстрела я выпрыгиваю из машины и бросаюсь вниз. Машина загорается, но продолжает полет. Я слышу еще одну очередь и за ней взрыв.

Ветер свистит в ушах. Я падаю отвесно, не включая систему полета. Я хочу побыстрее оказаться вдали от самолета. Это не помогает. Зубочистка опять оказывается рядом со мной, она без труда движется в любом направлении. Для того, чтобы падать, ей достаточно просто сложить перепончатые, как у стрекозы, крылья. Ну что же, ты сам этого хотел, парень. До того, как он успевает навести свои пулеметы, я выстреливаю четыре крюка и вцепляюсь ему в корпус. Корпус вздрагивает: прошел сигнал о повреждении поверхности. Пикировщики имеют мягкие бионические корпуса, не рассчитанные на большие скорости – они берут маневренностью. Зубочистка делает несколько петель, но оторваться не может. Мои крюки это не просто куски метала, они изготавливались по лучшим современным технологиям. Довольно быстро я перебираюсь на брюхо, поближе к кабине, и начинаю ее вскрывать. Стекло, само собой, пуленепробиваемое, но замки всегда можно открыть снаружи, если знать код. Я сканирую замок и получаю всего десяток возможных вариантов. Отлично. Коды этих кастрюль никогда не отличались сложностью. Еще минута – и я внутри.

Кресло пилота прямо надо мной. Во время полета пилот жестко пристегнут и самостоятельно отстегнуться не может. Сейчас я оказываюсь сзади него, вне предела досягаемости. Он матерится во всю и размахивает пистолетом. Я аккуратно закрываю за собой аварийный люк, и он защелкивается с мелодичным звуком. Теперь можно и поговорить. Но для начала я отбираю пистолет.

– Картина Репина «Не ждали», – говорю я.

Не уверен, что у Репина есть такая картина, и не уверен, что этот прыщавый птенец знает, кто такой Репин, но я слишком возбужден, чтобы думать о своих словах.

– Я убит, – отвечает он.

– Что?

– Я уничтожен условным противником. Признаю свое поражение.

Я от души бью его в челюсть, и его пухлое личико повисает, как сломанный цветок. Нарцисс ты наш недоношенный. Я надеюсь, что он запомнит этот момент, и в следующий раз будет думать, прежде чем палить. Возможно, это спасет еще не одну жизнь.

– Корунд-513, как слышите? – доносится из наушников.

– Слышу вас хорошо, – отвечаю я, – Условный противник уничтожен.

– Ты уже оторвал ему яйца, сынок? – вопрошает голос.

– Оторвал вместе с потрохами. Через пять минут возвращаюсь на базу. Конец связи.

Меня резко бросает на стену кабины: машина автоматически выходит из пике, потому что падение слишком затянулось. Я сползаю на прозрачный пол. Перегрузка приличная. Именно поэтому пилот не может отстегнуться от противоперегрузочного кресла. Сейчас зубочистка сама повернет на базу, если только не получит другую команду. Я кладу ладонь на панель управления, как делала Клара во время аварии в метро. Блок прямой связи должен сработать. На экране появляются два абзаца текста, написанные на незнакомом мне языка. Может быть, это язык страны-производителя этой системы. В конце текста вопрос и несколько вариантов выбора. Я приказываю «да», и строчки гаснут.