Единородная дочь

Справедлив? Так говорил сам Дьявол, так утверждали теологи, и все же с приближением «Боли» к пункту конечного назначения Джули как-то труднее было найти разумное объяснение происходящему. День ото дня категории порока становились все более условными и натянутыми. Джули могла понять наличие в аду островов неверных — на карте значились остров неверных супругов, остров оккультистов, остров злостных неплательщиков налогов. Если опираться на общепринятые нормы морали и нравственности, то имели смысл и резервации, отведенные для унитаристов, сторонников абортов, социалистов, ядерных стратегов и представителей сексуальных меньшинств. Но остров ирландских католиков?.. Шотландских пресвитериан? Острова христианских ученых? Методистов? Баптистов?

— Меня это возмущает, — заявила Джули, сунув Вайверну под нос навигационную карту и ткнув пальцем в остров мормонов.

Хвост Дьявола, некое подобие резинового гарпуна, оживленно вскинулся. Вайверн схватил кончик и принялся теребить зазубрины.

— Исторически сложилось так, что допуск в ад определялся одним-единственным критерием, — он отечески похлопал по мормонскому острову, — человек должен принадлежать к какой-нибудь группе людей, которую другая группа считает обреченной на попадание сюда.

— Но это же нелепо.

— И все же это закон. Не важно, кто вы — расхититель, работорговец или сам Герман Геринг. Можете избежать моих владений, если вам никто никогда не желал сюда попасть.

— Но это же гнусно.

— Не спорю, гнусно. А кто, по-твоему, правит Вселенной? Элеонора Рузвельт? — Вайверн чмокнул кончик хвоста, пососал зазубрины. — Квантовые миры дебет с кредитом не сводят. Космический АКЛУ  [14]в них отсутствует.

— Вы лжете.

— Сейчас — нет. Просто правда слишком пикантна.

— Не представляю, что такого делают методисты, что могло бы навлечь на них проклятие. Чего вдруг…

— Как и все протестанты, методисты отошли от истинной Церкви. Лишь через апостольскую преемственность человек может приобщиться к духовному присутствию Христа на земле. Это основы, Джули.

— А католики? Они ведь оставались верны?

— Шутить изволите? С их канонами Девы Марии, Троицы, Чистилища, этими индульгенциями… Ты что, совсем Библию не читала?

— Мой отец был порядочным человеком, и он…

— Еврей? Помилуй, Джули. Евреи? Да они же не приемлют Сына Божьего как своего Спасителя, не говоря уже о крещении и Святом Духе. О евреях вообще говорить не приходится.

— Ладно, сдаюсь. Кто же тогда спасся?

Вайверн пошарил под чешуйкой на плече и вытащил из-под нее надоедливую уховертку.

— Рай, скажу я тебе, дорогая, не больно многолюдное место.

— Можно подумать! Миллион-то хоть наберется?

— Холодно.

— Меньше?

— Угу.

— Десять тысяч?

— Меньше.

— Тысяча?

— Какая же ты оптимистка. — Вайверн растер насекомое пальцами. — Четыре.

— Что — четыре?

— В Раю четыре человека. — Опустив прозрачные веки, Дьявол украдкой покосился на другое плечо. — Прежде всего это Енох и Илия. Тут уж я ничего не мог поделать, читай Писание. Потом, конечно, святой Петр и, наконец, Мюррей Кац.

— Папа? Он же еврей.

— Да, но учитывая его связи… Из всех обитателей космоса он один был избран для зачатия божественной дочери.

Джули свернула уже ненужную карту. Папа в Раю — вот здорово! Но все остальные, как же они оказались заблудшими? Тошнота опять прихватила Джули. Ох уж эта морская болезнь! Мерзкое ощущение — словно тысячи муравьев хулиганят в желудке, расписывая его стенки непристойными надписями.

— Это так удручает, Эндрю. Теряется всякий смысл идти праведным путем в земной жизни.

— Au contraire  [15], Джули, только факт проклятия и придает земному существованию какой-то смысл. Радуйся жизни, пока живой, так? Ешь, пей, веселись — ведь завтра тебе предстоит квантовый скачок.

— А Ганди? — упавшим голосом спросила Джули.

— Индуист.

— Мартин Лютер Кинг?

— Отказ от воздержания.

— Святой Павел?

— Да он сотни баб перетрахал.

— Мадонна?

— Рок-звезда.

— Да нет, Пресвятая Дева?

— А-а… Католичка.

— Иисус?!

— Когда я в последний раз встречался с Иисусом, Сын Божий работал в монастырском приюте в Буэнос-Айресе. Так что он пока что вне игры.

Пятница, 15 августа 1997 года. Сначала показались огненные айсберги, мощные нагромождения пылающих плавучих льдов. Потом на поверхность начали всплывать морские чудовища — серые туши с щупальцами и бездонными глазами. Их спинные плавники кливерами вздымались над водой с обоих бортов и следовали за кораблем вплоть до центрального континента.

— Черновой вариант, — пояснил Вайверн, указывая на этот уродливый, самой природой обиженный эскорт. — Не удивительно, что твоя Мать управилась со всем миром за шесть дней. Накануне ей удалось потренироваться, и, надо сказать, она малость наломала дров.