Единорог и три короны

Когда они добрались до столичного предместья, Филипп заставил Камиллу завернуть в таверну.

— Заходите, — приказал он. — Сейчас мы поедим, а потом я найду карету и отвезу вас домой.

Девушка набросилась на принесенную им еду. Поглощая пищу с неменьшим аппетитом, шевалье тем не менее украдкой бросал взоры в ее сторону, недовольный тем, что не удалось вызвать девушку на откровение.

Камилла все больше и больше озадачивала его: с какой свирепой яростью отбивалась она от бандитов! Настоящая тигрица! А потом внезапно превратилась в маленькую девочку, хрупкую и своенравную, которая вызывала в нем жалость и одновременно раздражала его! Он чувствовал, что не имеет на нее никакого влияния, — и это он, считавший себя знатоком женской души, он, твердо уверенный в том, что может получить от женщин все, чего пожелает!

Внезапно он почувствовал страстное желание уязвить ее, пусть даже для этого ему придется прибегнуть к недозволенному способу.

— Скажите, что вы чувствуете, когда попадаете в столь знакомое для вас место? — коварно спросил он. — Конечно, здешние служанки не так ловко обслуживают клиентов, им до вас далеко. Но, возможно, у них нет просто такого длительного опыта, какой был у вас!

От такой неожиданности Камилла выронила стакан. У нее появилось такое обиженное и растерянное выражение лица, что Филипп тотчас же пожалел о своих словах.

— Все, пошли! — резко бросил он.

Он привез ее в особняк Ферриньи. Пробило шесть часов.

— Собирайтесь быстрее, — сказал шевалье, удобно устраиваясь в одном из стоявших в гостиной глубоких кресел. — Я жду вас здесь.

— Но разве вы не собираетесь переодеваться?

— Когда вы будете готовы, мы по дороге заедем ко мне. Я предпочитаю не терять вас из виду.

— Можете мне поверить — я не собираюсь бежать!

— Кто знает! Поторопитесь, иначе мы опоздаем!

Камилла исполнила приказание. Она сняла побелевший от пыли мундир и быстро начала приводить себя в порядок. Вытираясь после умывания, она неожиданно поднесла руку к шее и вскрикнула:

— Мой медальон!

Бесценное сокровище исчезло! Она наверняка потеряла его в донжоне во время стычки с бандитами. Бледная как полотно она поспешно натянула на себя прежнюю мужскую одежду и бегом бросилась в гостиную.

— Филипп!

— Ну, что там еще случилось? Вы еще не готовы?

— Я должна вернуться в заброшенный замок.

— Что с вами? Вы с ума сошли?

— Я потеряла мой медальон с единорогом: это могло случиться только там. Я должна порхать в замок и отыскать его.

— Завтра мы вместе отправимся туда.

— Завтра, возможно, будет поздно. Какой-нибудь бродяга вполне может найти его и забрать себе. Эта драгоценность очень много значит для меня. Я должна немедленно отправиться на поиски.

— И речи быть не может!

— Но…

— Я сказал — нет! Вы и так уже замучили меня своими капризами. Так что нравится вам или нет, но сейчас вы последуете за мной ко двору. Я дал королю слово, что вы придете на бал, и вы там будете. И довольно пререкаться!

Камилла поняла, что любые доводы здесь бессмысленны. Филипп не шутил.

— Берите ваши платья и все необходимое и следуйте за мной, — безапелляционным тоном заявил он.

— Куда?

— Ко мне!

И он сам побросал в чемодан платья вперемешку с украшениями, затем повез девушку в свои апартаменты, которые он занимал в королевском дворце, в крыле, где жили офицеры. С одной стороны, Камилле было очень любопытно увидеть жилище обольстительного шевалье, но с другой — она рвалась на поиски потерянного медальона, доставшегося ей от матери.

Филипп не дал ей времени рассмотреть убранство комнат и потащил ее прямо в спальню. При иных обстоятельствах девушка почувствовала бы себя в ловушке, ибо она оказалась один на один с записным Дон Жуаном, каким слыл д’Амбремон. Но молодой дворянин не собирался амурничать:

— Здесь вы можете переодеться.

— Одна? Но это невозможно. Мне нужна камеристка, без ее помощи я не смогу зашнуровать платье.

— Я помогу вам. Позовите меня, когда я вам понадоблюсь.

— Вас? — удивилась она, покраснев.

— Ну да, — с легкой улыбкой ответил он. — Представьте себе, я прекрасно знаком с секретами дамских нарядов.

— Не сомневаюсь, что у вас имеется большой опыт, — надменно процедила она сквозь зубы; сейчас этот самодовольный повеса раздражал ее.

Филипп усмехнулся и вышел. Камилла распаковала свои вещи — ее страж захватил два новых бальных платья, сшитых несколько дней назад. На минуту она задумалась, а потом принялась рассматривать элегантную, хотя и просто обставленную комнату. Осмотрев дверь, она направилась к окну, посмотрела на улицу и убедилась, что соскользнуть вниз и убежать не представляет никакого труда.

Бесшумно раскрыв окно, она уже приготовилась вылезти, как из-за двери раздался голос шевалье, спрашивавшего, все ли в порядке. Она остановилась, потом принялась внимательно разглядывать платья; на губах ее заиграла лукавая улыбка.

— Филипп, — позвала она, — прошу вас, подойдите на минуточку. Я никак не могу решить: какое из платьев предпочесть?

Д’Амбремон вошел в комнату.

— Оба хороши, — раздраженно ответил он, заметив, что девушка еще не начала одеваться.