Единожды солгавшая

     — Спасибо, мамочка, — сказал он, целуя ее и прижимая медвежонка к груди.

     — Как ты собираешься его назвать?

     — Ммм... Пушистик.

     — Он и есть настоящий Пушистик. Ты уже готов для другого подарка?

     Тео кивнул. Ава вынула другую коробку и протянула ему.

     — Расскажи, что ты еще делал, пока меня не было.

     Он взял длинную коробку двумя руками. Мальчик явно думал не над ее вопросом, а над тем, что могло лежать в этой коробке. Ава знала, что ему понравится подарок. Набор под названием «Шпионское снаряжение», в котором было все, что могло понадобиться Тео, когда он играл в охранника.

     — Тео...

     — Что, мама?

     — Пока ты не открыл коробку, расскажи мне, как ты здесь без меня жил.

     Он провел пальцем по яркой упаковке.

     — Доктор сделал мне анализ.

     — На аллергию? — спросила Ава. — Тебе сделали укол в спинку?

     — Да, и он что-то положил мне в рот и поскреб щеку.

     — Что? Зачем он сделал это? — спросила она. Тео пожал плечами.

     — Не знаю. Можно, я теперь открою подарок?

     — Да, — сказал Криетос, входя в комнату.

     — Какой еще анализ сделал доктор? — спросила Ава.

     Кристос потер затылок и отвел взгляд, и она получила ответ еще до того, как услышала его.

     — Анализ на отцовство.

     Ава пристально смотрела на Кристоса, осмысливая произошедшее.

     — Мне казалось, что мы с тобой уже пришли к согласию по этому вопросу.

     Ее щеки горели.

     — Пришли, — сказал он.

     — Тогда зачем тебе понадобился анализ?

     — Мама, не сердись. Мне совсем не было больно. Ава притянула Тео к себе и наклонила голову, чтобы поцеловать его. Кристос встал за ее спиной.

     Она снова позволила Кристосу Теакису разбить свое сердце. И когда только она поймет, что ему нельзя доверять?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

     — Все в порядке, солнышко. Я... я просто думала, что мы с твоим папой уже пришли к согласию.

     — А что такое согласие? — спросил Тео.

     Ава не сводила глаз с сына. Кристос видел, как она отдаляется от него. Он просил сделать анализ, чтобы тот помог привнести настоящее доверие в их отношения, чего она и хотела. А затем решил, что не станет интересоваться результатами.

     Но сейчас Кристос чувствовал, что не должен был этого делать. Он увидел боль и гнев в ее глазах. С одной стороны, он понимал ее, но с другой... не был человеком, способным слепо доверять, и Ава должна знать это.

     — Это договор. Например, мы с тобой договорились, что ты никогда не будешь лгать, — сказала Ава.

     Тео положил коробку на диван и встал, взглянув на Кристоса с серьезным выражением лица.

     — Ты сказал неправду, пап?

     Ну как ответить на такой вопрос?

     — Нет, Тео.

     — Я неправильно поняла тебя, когда ты сказал, что доверяешь мне? — спросила Ава.

     Кристос покачал головой. Разговор был непростой, деликатный и не предназначенный для ушей четырехлетнего ребенка. Кристос взял Тео на руки и так крепко прижал к себе, что Тео стал вырываться. Его сын.

     — Ты дашь нам с мамой возможность поговорить наедине?

     — Да, — ответил Тео.

     Кристос опустил его на пол, и Тео убежал из комнаты, прихватив с собой плюшевого медвежонка.

     Ава обвила себя руками и посмотрела на Кристоса так, как никогда раньше. Даже в тот день в школе, когда он снова вернулся в ее жизнь, она не смотрела на него так.

     — Ава...

     — Не пытайся ничего приукрасить или объяснить свои действия. Я ясно сказала, что мне необходимо твое доверие по этому вопросу, Кристос.

     — Я знаю. И действительно верю тебе.

     — Ну конечно.

     — Только без сарказма! Ава опустила руки.

     — Я буду вести себя так, как хочу. Здесь я — пострадавшая сторона.

     Кристос покачал головой.

     — Поставь себя на мое место, Ава. Я видел вас со Ставросом вместе. Никки знала, что он спал с другой женщиной в то лето, а ты — единственная, кто был рядом с ним.

     Ту картину Кристос никак не мог выбросить из головы. Хотя со временем она и потускнела.

     — Лучше поставь себя на мое место, Кристос... Ты отдаешь всю себя мужчине, которого, как ты думаешь, любишь, а твой хозяин набрасывается на тебя, и для тебя все заканчивается тем, что ты теряешь человека, которого любишь, свою работу и свою семью.

     — Сочувствую, что твоя семья не поддержала тебя, — сказал Кристос, не способный понять предательства ее близких, потому что его собственные родственники никогда бы так не поступили. Даже в его самые бурные годы отец поддерживал с ним контакт. И у него всегда были Гилермо и Тристан, которые ему все равно что братья.

     — То, что они от меня откажутся, я ожидала. Я всегда была для них чужой и знала, что они никогда не примут меня с Тео. Это твое отступничество больно ранило меня.

     — Я никогда не собирался причинять тебе боль, — сказал Кристос, думая о той боли, которую он принял за гнев, когда застал ее в объятиях своего брата.

     — Конечно, не собирался. А теперь, когда ты знаешь, что Тео — твой сын, прошлое магически изменилось?

     — Я попросил сделать анализ, но не читал результаты.

     — Для чего тогда понадобилось его делать?

     — Мне нужно было доказательство, чтобы я мог поверить тебе.

     — Тебе понадобилось доказательство? Доверие не имеет ничего общего с этим. Отношения строятся на доверии к другому человеку, а не на подтверждениях и анализах, и я не могу жить с человеком, который не доверяет мне.