Единственная

Она взяла в ладони его лицо и стала целовать, умудрившись выдохнуть между поцелуями:

– По-другому…

И попыталась соскользнуть с него. Он понял: она хочет, чтобы он перевернулся и подмял ее под себя.

– Почему?

Почему он спрашивает? При одной мысли об этом у него закружилась голова.

Пенни закрыла глаза.

«Потому что мне нравится чувствовать тебя над собой. Нравится, когда ты закрываешь меня своим телом. Берешь меня. Потому что я наслаждаюсь твоей силой, властью, которую ты надо мной утверждаешь».

Она открыла глаза.

– Потому что мне так хочется.

Он не стал спорить и перевернулся, увлекая ее за собой. Его тяжесть вдавила ее в мягкий матрац. Почти грубо раздвинув ее бедра, он снова вошел в нее. Она обхватила его ногами и руками и стала двигаться в одном ритме с ним.

Поводья наконец лопнули. Все сразу.

Чарлз застонал, нашел ее губы своими и задвигался быстрее, жестче, глубже, чем когда-либо… чем тринадцать лет назад.

Но на этот раз она была с ним, подстегивая, отдавая столько же, сколько брала. Наслаждаясь его неукротимостью. Отвечая своей собственной.

Она и не сознавала, как далеко зашла, пока он не запустил руку в ее волосы, прижался к ее губам и швырнул прямо в огонь.

Они горели, пожираемые пламенем наслаждения, спалившим все ощущения до одного.

Это была смерть. Малая смерть. Они были мертвы. Глухи. Слепы. Ко всему на свете.

Их опалил огонь беспредельной страсти, и они лишились чувств в объятиях друг друга.

Глава 13

Наутро Пенни спустилась в столовую раньше Чарлза и очень удивилась такой необычной его медлительности.

Элли так и не вошла в комнату, пока она не позвонила. А позвонила Пенни почти сразу же после ухода Чарлза, который, перед тем как покинуть ее, показал еще один способ достигнуть небес. Небес. Но она по-прежнему считала это солнцем: небеса слишком нежны и мирны, чтобы описать реальность того, чем они занимались. Особенно сейчас.

Она чувствовала себя чудесно, ослепительно, на вершине мира. Никогда еще она не испытывала подобного счастья. И это несмотря на то что по-прежнему тщательно охраняла свое сердце. Она оказалась права, доверив Чарлзу фамильные секреты, и правильно поступила, сделав его своим любовником, потому что получила внутреннюю свободу.

Войдя в столовую, она поздоровалась с Николасом, уже сидевшим во главе стола, после чего подошла к буфету, наполнила тарелку и уселась.

Сегодня Николас кажется менее расстроенным, более сосредоточенным. Может, прошлой ночью он куда-то уезжал?

Нет. Они с Чарлзом наверняка услышали бы стук копыт по усыпанной гравием дорожке. Но может, кто-то тайком приезжал к нему ночью?

Энергично атакуя тосты с ветчиной, она раздумывала над подобной возможностью.

– А, вы уже здесь, моя дорогая.

Она обернулась, вскинула глаза на Чарлза, пытаясь понять, что кроется за таким приветствием.

Подойдя ближе, он склонил голову набок.

– Я только хотел узнать, не желаете ли прокатиться верхом? У меня дела в Фауи.

Он что-то замышляет!

– О да! – воскликнула она. – Сегодня прекрасное утро. Я, конечно, согласна. Похоже, ты уже позавтракал, но может, хочешь еще что-то?

Она едва не охнула при виде его лукавой улыбки. Сама того не желая, она сказала двусмысленность…

Пенни не смела дышать, но он просто улыбнулся и наклонил голову.

– Спасибо.

Пенни наконец выдохнула и вернулась к своему тосту.

Украдкой взглянув на Николаса, она заметила, как тот злобно пялится в спину Чарлза. Его сдержанное приветствие предполагало, что Николас наконец сообразил причину постоянного присутствия Чарлза в доме.

Он и ее наградил неодобрительным взглядом, но хорошие манеры взяли верх, и он промолчал.

Чарлз, очевидно, ничего не подозревая, упомянул о встрече с Альбертом Кармайклом накануне на рынке в Лостуителе.

Николас признался, что никогда не встречался с Кармайклом. Пенни объяснила, в чем заключаются интересы Кренфилдов по отношению к Кармайклу, а поскольку Николас не помнил, знаком ли с ними, заодно напомнила, кто такие Кренфилды.

– А, да, что-то такое было…

Николас глотнул кофе и перевел взгляд на Чарлза.

– Как продвигается ваше расследование, Лостуител? Есть какие-то предположения относительно того, кто повинен в смерти несчастного молодого рыбака?

Нужно отдать должное Чарлзу: тот и глазом не моргнул, продолжая разрезать ростбиф.

– И да и нет, – жизнерадостно объявил он, словно обсуждая цены на рыбу. – Лично мне по определенным причинам кажется сомнительным, что убийца – здешний житель.

– Почему вы так считаете? – удивился Николас.

Чарлз откинулся на спинку стула и потянулся за чашкой с кофе.

– Джимби не был убит: его допрашивали, пытали и казнили. Это работа профессионала.

У Николаса был такой вид, словно его вот-вот стошнит. Опустив глаза, он стал старательно сгребать в центр тарелки жаркое с рисом под соусом карри.

– Значит… никто из местных…

– Именно. Поэтому я и проверяю всех новичков в этих местах.

.– Бродяг? Но… но вы сами упомянули профессионала…