Единственная

Я не смог добраться до кочевников, заблудившись в лесу и, попав в бурную реку, сломал обе ноги в потоке. В тот миг я уже смирился с гибелью и терял сознание, постоянно глотая ледяную воду и ощущая лишь боль, которая, словно меч, закалывала меня своим остриём. Я не помню, как выбрался. В моей памяти навечно остались лишь серые глаза ведьмы, встретившейся мне и спасшей. Она забрала меня к себе в клан и заставила остальных принять, несмотря на то, как агрессивно они были настроены. Ведьмы обязаны скрываться, потому что иначе им не выжить в этом мире. Тем более опасно им было показываться сейчас, когда гонения на ворожей достигли своего апогея. Люди, окружающие меня раньше, были слишком злы и слепы. Даже если бы им довелось встретить такое удивительное существо, они бы лишь уничтожили его, затоптав своими ужасными, отвратительными действиями. Впрочем, возможно, сначала я бы смог понять их. Видеть то, как вокруг тебя поднимаются ураганы, как шторма взрывают морские пучины, разворачивая корабли, как загорается в ладонях огонь! Это и впрямь может изменить сознание и внести в него пугающее желание отогнать подобное от своей жизни. Это неправильно, твердит твой мозг. Противоестественно.

Ковен Южных Ведьм был одним из немногих, кто никогда не трогался с места. Об этом и о многом другом я узнал от той же женщины, которая покорила меня с первой секунды. Её звали Эннет, и она жила уже больше двухсот лет, но не старела, оставаясь такой же удивительной, как и многие годы до этого. Это стало одной из причин того, что я перестал называть ведьм и колдунов банальным словом «люди». Они ими никогда не были! Моя милая ведьма, моя Эннет, она рассказала мне, что они уже давно следили за мной и моим исследованиями. Так я узнал, что одной из моих подруг в институте во времяисследований была молодая колдунья, которая направляла меня в правильное русло. Они хотели, чтобы я их нашёл, потому что знали, что я не причиню им вреда. Видящая их Ковена рассказывала о том, что в будущем, благодаря мне, случится нечто хорошее. Впрочем, не изменили ли они его, направив меня к себе? Как поменялась бы Вселенная, останься я в родном городе, лишь с идеями, но без сил на их исполнения? Признаюсь, я не очень хочу об этом думать.