Единственная

Игра в покер. Бен в раздумье выпрямился. Когда ему было двенадцать, мать научила его играть в покер; ни отец, ни Таш не проявляли интереса к игре, поэтому дома нельзя было играть по всем правилам. Но время от времени они с Кит играли с маленькими ставками, не обращая внимания на то, что вдвоем это не настоящая игра. Во всяком случае, они всегда приятно проводили время, так нагло жульничая, что это становилось своего рода состязанием. Последний раз они играли года два назад. Воспоминание о тех играх вызвало у Бена острую боль.

— Предупреждаю, это не мелкая игра, — продолжал Уэйн, — частенько я остаюсь без штанов, но иногда мне везет, и тогда, ха, речь идет о действительно хороших деньгах.

Бен взял с блюда на стойке соленый кренделек. Потянет ли он настоящую игру? Стоит ли рисковать, ведь он может потерять то малое, что у него есть? Всю неделю он до изнеможения работал сверхурочно, а сейчас одним махом мог выбросить на ветер весь свой заработок.

«Господи, как я себе противен, — подумал он, — почему во мне сидит этот чертов бойскаут? Этот парень предлагает мне немного рискнуть. Может, мне удастся обратить несколько баксов, которые я получил, во что-то большее, а если я потеряю их, — какая, черт возьми, разница? Как сейчас у меня ничего нет, так ничего и не будет». Бен вытащил из заднего кармана бумажник и заглянул в него — три двадцатки и десятка.

— Семидесяти хватит? Просто я вчера обменял чек на наличные.

— С этим можно начать, — пожал плечами Уэйн.

«Пора ловить удачу», — сказал себе Бен и решительно встал, неожиданно почувствовав себя совершенно трезвым.

— Пошли.

Уэйн направился в биллиардную, никто из игравших даже не взглянул на них, когда они шли к двери в глубине комнаты. Вслед за Уэйном Бен вошел в полутемное помещение, в котором было еще более душно и накурено, чем в баре. За круглым столом сидели четверо мужчин, увлеченно игравших в карты, а еще двое наблюдали за игрой, стоя поодаль. На столе, заваленном картами и деньгами, сгрудилось несколько бутылок «Турки», открытые банки «Будвайзера» и полные сигаретных окурков пепельницы.

Бен присмотрелся к игрокам, компанию нельзя было назвать особенно привлекательной. На вид им всем можно было дать от тридцати до пятидесяти лет. Двое показались Бену почти на одно лицо, и он решил, что они братья, — у каждого длинный сальный «лошадиный хвост», толстый живот, мешавший придвинуть кресло ближе к столу, и не менее трехсот фунтов веса. Третий игрок, со сплошной татуировкой на обеих руках, спутанной седой бородой и пожелтевшими зубами, наоборот, был болезненно тощ. И еще лысеющий шатен с бледным круглым лицом, непрестанно жующий зубочистку, он единственный из всех обратил внимание на открывшуюся дверь.

— Эй, Уэйн, — произнес он равнодушно вместо приветствия, — ты сыграешь?

— Собирался, — ответил Уэйн, доставая из кармана футболки пачку «Кэмела» и прикуривая.

Мужчина с татуировкой в раздражении бросил карты и встал.

— Я, во всяком случае, ухожу, с меня достаточно. Пошли отсюда, — обратился он к двум мужчинам, подпиравшим стену.

Уэйн, направляясь на свое место, жестом указал на Бена и ухмыльнулся.

— Не возражаете, если мой приятель тоже сыграет? Я знаю, он получит удовольствие.

За столом засмеялись, а Бен застыл. Он вовсе не считал Уэйна своим новым лучшим другом, но до него вдруг дошло, что тот пригласил его играть, преследуя какие-то свои цели. «Он точно определил, кто я такой, — сообразил Бен, — глупый, наивный мальчик, и отобрать мои семьдесят баксов так же просто, как обчистить мой бумажник. На самом деле еще легче».

Бен обвел взглядом стол — все четверо наблюдали за ним. «Черт, мне нужно убираться отсюда, и немедленно», — неприязненно подумал он.

— Ну, что, парень? — нетерпеливо спросил один из братьев, делая глоток из открытой банки пива. — Мы не собираемся сидеть здесь всю ночь.

— Мужики! — Лысый, тот, что заговорил первым, когда они вошли в комнату, начал тасовать карты. — По-моему, мы напугали нашего юного гостя. У меня нет ощущения, что он рвется играть. Отлично, дружок, — добавил он снисходительно, — беги-ка ты домой.

Странное чувство начало овладевать Беном. Смесь ярости и бессилия, которая всегда наполняла его с тех пор, как умерла мать, с тех пор, как он понял, что не в состояний собрать деньги на учебу, с тех пор, как Карлин… накапливалась у него внутри и теперь готова была взорваться. «Милый маленький Бен, никогда не падай духом», — со злостью подумал он и, прищурившись, перевел взгляд на того, кто только что говорил: «Если ты, мать твою, собираешься прикарманить мои деньги, то я не уйду отсюда, поджав хвост». И, схватив пустое кресло, Бен с шумом подвинул его к столу.

— Сдавайте.

— Ну, вот, ребята, — слащаво улыбнулся один из братьев, — мы приобрели нового приятеля.

Мужчина сразу же перестал тасовать карты и начал искусно раздавать их игрокам.

— Готово, джентльмены. Раздаем по пять карт. Повышаем ставки или открываем. — Следующие слова, обращенные к Бену, он произнес с насмешкой. — Как у вас?