Единственная

— Знаешь, я охотно поверила бы, что он не может жить без меня и Бог знает как существует в те часы, что я отсутствую, но Дерик знаком со всеми в Нью-Йорке. Приходя в ресторан, на вечеринку, в музей, Дерик каждого приветствует по имени, он самый общительный из всех, кого я знаю. Меланхолия, депрессия — то есть то, что любой житель Нью-Йорка считает само собой разумеющимся, ему неведомы. — Она улыбалась, думая о нем. — О его богатом, счастливом детстве можно долго рассказывать, — добавила она, смеясь.

— Так он из богатой семьи? — полюбопытствовал Гарри с некоторой обидой.

— У его родителей была громадная квартира в Лондоне плюс поместье в Котсволдсе. Его отец и мать души в нем не чаяли, и после Оксфорда Дерик немедленно сделал карьеру, о которой мечтал. — Она помолчала и взглянула на Гарри. — О чем ему беспокоиться?

Они оба засмеялись, но Карлин на самом деле чувствовала, что ей надо бы постараться проводить с Дериком больше времени. Она слишком редко появлялась на вечеринках, которые Дерик должен был посещать, чтобы приобретать новых заказчиков. Даже на Карибы он ездил в одиночку, провел два дня на фотосъемках, а потом еще десять дней отдыхал; Дерик не раз приглашал ее с собой, но тогда она просто не могла уехать. «Это несправедливо по отношению к нему», — призналась себе Карлин.

— Раньше Мэрилин постоянно жаловалась на долгие часы одиночества, — сказал Гарри, — но теперь у нее есть свои друзья. По-моему, когда я уйду в отставку, она каждое утро будет выпроваживать меня из дома и не пускать назад до позднего вечера.

Карлин ненадолго задумалась.

— Нет, Дерик никогда не жалуется. На самом деле он полностью полагается на себя. — Она, улыбаясь, повернулась к Гарри: — Означает ли это, что я могу не чувствовать себя виноватой?

Они оба снова засмеялись, и Гарри подрулил к восьмиэтажному зданию.

— Отдохни немного, Кембридж, тебе это необходимо.

— Все, что мне нужно, так это поспать часа два, в крайнем случае три. — Карлин подавила зевок и, открыв дверцу, опустила ногу на землю.

— Верно. Знаешь, я не хочу видеть тебя завтра рано утром, а еще лучше до полудня. — Он добродушно сжал ее руку. — Поспи мертвецким сном часов до двенадцати, договорились?

Карлин скривилась и помахала ему на прощание. Она была настолько без сил, что чуть не уснула, прислонившись к поцарапанной стенке грузового лифта, поднимаясь на верхний этаж. Но когда она вошла в просторную темную прихожую, сон как рукой сняло: уже больше трех часов ночи, и Дерик должен бы спать, но из закутка, служившего ему студией, доносился шум. Карлин осторожно прикрыла дверь, вытащила пистолет и тихо, на цыпочках двинулась по отполированному до блеска деревянному полу, затаив дыхание и прислушиваясь. Войдя в кабинет Дерика, она нечаянно задела рукой конверт, торчавший из-под папок с документами, папки упали со стола, и тотчас в глубине студии вспыхнул свет.

— Карлин, это ты? — раздался голос Дерика.

Крепко сжав в руке пистолет, она прошла за перегородку, отделявшую студию от их гостиной, и увидела обнаженную Веронику Слейтер, одну из ассистенток Дерика, торопливо надевавшую рубашку. Карлин застыла на месте, от неожиданности не находя слов. Вероника быстро натянула остальную одежду и выбежала вон, а Дерик, тоже голый, сел на край кровати.

— Я не предполагал, что ты вернешься домой так рано, — произнес он удивительно спокойно, услышав, как закрылась дверь.

— Это все, что ты хочешь мне сказать? — Он показался Карлин совсем чужим. — Ты не думал, что я вернусь домой так рано? Мог бы придумать что-нибудь получше. Вроде «я был пьян», или террористы накачали меня наркотиками», или «на самом деле это не я, а мой брат-близнец, только что вернувшийся с войны». Или что-нибудь еще!

Дерик смотрел на нее с выражением полного непонимания на лице.

— Дорогая, я никогда не лгал тебе и никогда не контролировал твои поступки. Мне и в голову не приходило, что это так тебя расстроит.

— С какой ты планеты? — Несмотря на язвительную насмешку, Карлин не могла управлять собой, и глаза у нее наполнились слезами.

— Мне очень жаль, дорогая. — Дерик подошел и обнял ее.

Карлин резко отодвинулась и еще несколько минут боролась со слезами, пока не почувствовала, что ее голос прозвучит твердо.

— Как ты считаешь, какие именно между нами отношения?

Абсолютная искренность Дерика была столь же поразительной, как и его слова.

— Мы два человека, которые любят друг друга и живут вместе.

— А спать с другими — это часть любви и совместной жизни? — возмутилась она.

— Четное слово, дорогая, я никогда так не поступил бы, если бы знал, как сильно это тебя обидит. — Даже сейчас его тон был скорее растерянным, чем виноватым.

Карлин огорчилась и расстроилась, но заставила себя успокоиться — спорить с ним глупо.

— По-моему, у нас с тобой разные представления о жизни, — с горечью произнесла она. — Боже, я знала, что ты любишь поухаживать за женщинами, но я не предполагала, что это доходит до постели.