Единственная для черного дракона (СИ)

Последнее замечание Каас заставило напрячься и меня. Как бы там ни было, но я твердой рукой взяла поднос и направилась в хозяйскую спальню. Постучав для порядка в дверь, я осторожно приоткрыла её и вошла внутрь. Риман спал. Его лоб был покрыт испариной, а дыхание казалось каким-то свистящим. Невооруженным глазом было вино, что ему и впрямь очень плохо. Этот огромный мужчина дрожал, словно осенний лист на ветру. Но меня заставило настороженно замереть как раз то, что было видно далеко не всем. Его обычно такая крепкая сияющая энергетическая структура, что оплетала каркас тела, сейчас казалась выцветшей, точно высохшей. В какой-то момент дыхание Римана участилось, и я бестолково наблюдала за тем, как крохотная ниточка отделилась от основной структуры, чуть вспыхнула и просто растворилась в воздухе, будто это был клочок бумаги, охваченный огнём.

Я осторожно приблизилась к постели медведя и поставила поднос на прикроватную тумбочку.

— Риман, — позвала я, — Это я — Фэй. Я принесла бульон. Тебе нужно поесть.

Как и ожидалось, медведь и не думал просыпаться. Я осторожно дотронулась до его лба.

Я знала, что он будет горячим, но почему-то вместо жара почувствовала холод. Какой-то ужасающий, пробирающий до самых костей, холод. Я тут же одернула руку. Осознание пришло столь же быстро, как и незнакомые ощущения — этот демон вот-вот умрет. Я просто знала это. На каком-то глубинном уровне видела и чувствовала, что в себя Риман уже не придёт.

— Твою ж мать, — вновь перейдя на другой язык, выругалась я.

Я мало знала демона, что лежал передо мной, но именно он когда-то вытащил меня из той зловонной канавы, где я умирала. Именно он без лишних сантиментов дал мне крышу над головой. И, кем бы я ни была в его доме, но он ни разу не попрекнул меня. Мне было действительно жаль его. Я не знала, от чего он разрушается на энергетическом уровне, но понимала, что зверь внутри него погибает. Как заворожённая, я смотрела, как кусочек за кусочком отрывается, вспыхивает и исчезает его суть.

Совсем скоро в коридоре послышался шум и топот ног. А ещё через мгновение, дверь в комнату распахнулась и на пороге возникла непривычно растрёпанная Каас, а вместе с ней и мужчина средних лет.

— Вот, вот, господин Верзан, прошу, осмотрите его! Помогите, прошу, только скажите, что нам делать?

— Для начала — успокоиться, — спокойно сказал мужчина, подходя к кровати Римана.

Господин Верзан был невысокого роста, немного сутулый мужчина с уже седеющим волосами. Несмотря на возраст, он был одет в элегантный и в то же время скромный костюм. Добротный, как сказала бы Каас. Да, пожалуй, весь его вид можно было охарактеризовать именно так. В энергии господина Верзана безошибочно угадывалась волчья суть.

Он лишь едва коснулся лба Римана, а я воочию увидела, как поползли голубоватые нити от руки Верзана, окутывая тело медведя. В комнате воцарилась тишина.

— Каас, — через какое-то время заговорил он.

— Да, — тут же с готовностью отозвалась женщина.

— Всё сложно, — кое-как процедил он.

Это видела и я. Только вот Верзан не спешил озвучивать то, что я и так уже поняла. Похоже, у него были несколько иные мысли.

— Я кое-что напишу, пусть девочка отнесёт по адресу…

— Что? Конечно, она отнесёт, но прошу вас, помогите ему! Скажите, что мы можем сделать?

Казалось, врач забыл о существовании Каас, пропуская мимо ушей её причитания. Он подошёл к столу, достав из своей сумки лист бумаги, и начал писать.

— Вот, — протянул он мне аккуратно сложенный лист бумаги. — Вишнёвая улица, двадцать три, запомнишь? Знаешь, где это?

Я лишь примерно представляла, но, в конце концов, всегда можно спросить, поэтому я живо закивала и взяла письмо.

— Поспеши, Фэй, — дрожащим голосом обратилась ко мне женщина, чуть сжав моё плечо.

Уже войдя в нашу с Каас комнату, чтобы взять свою куртку, я тут же развернула письмо.

«Срочно!»

Именно так начиналось его послание, далее следовала какая-то диковинная неопознаваемая закорючка.

«Риман из рода Шада отравлен. Яд не опознан. Требует расследования».

— Айдова впадина, — вновь вырвалось у меня, на теперь, кажется, довольно знакомом и родном языке.

Далее шла приписка про меня: «Ребёнок покажет дорогу».

— Конечно, ребёнок покажет, чего уж там, — засунув письмо в карман брюк, я нацепила куртку и вязаную шапку, которая закрывала даже брови, и поспешила искать нужный мне дом.

Слава богам, демоны мало интересовались бесами вроде меня и Каас, поэтому даже спустя четыре года моего пребывания в доме Римана, для кого-то вроде господина Верзана я была просто ребёнком без имени и возраста.