Единственная для Демона

– Мог бы, но решил, что я не хочу просто исчезать. Это не показатель моей нормальности. От слова совсем. – он посмотрел в глубь зала что-то выглядывая, затем резко развернулся и скрылся за толпой танцующих.

Я повернулась к бару обдумывая наш разговор. Парень весьма располагающий, добрый, улыбчивый. Но что-то в нём было ещё. Я не хотела даже думать о том, кто он. Я просто знала, что это очередная догадка и скорее всего – правдивая. И здесь он оказался не случайно и доказательство тому уже стояло за моей спиной.

– Скользкий заносчивый щенок. – раздался скрежет зубов.

Я резко обернулась, прикладывая ладонь к груди вжалась лопатками в барную стойку.

– Кузьма?! – произнесла на выдохе.

– Я опоздал, милушка. – его губы скривились в горестно-злобной улыбке.

– Опоздали куда?

– Очевидно, к празднику!

– Если вы о вечеринке, то она идёт уже несколько часов. – почти испуганно оглядела пропитанного яростью мужчину.

– Приятель, плесни в стакан чего-нибудь покрепче. – небрежно обратился к бармену.

– Водка? Виски? Коньяк? – уточнил парень.

– Польский алкоголь имеется?

– Нет.

– Тогда налей что есть. – раздражённо сказал Кузьма.

Бармен услужливо кивнул, видимо поверхностное обращение со стороны посетителей клуба было делом не редким, а может злобный вид мужчины, пусть и не внушительных форм, остерегал вступать в конфликт.

– Почему именно польский? – поинтересовалась я.

– Вам доводилось, милушка, пробовать когда-нибудь гданьску?

– Конечно, нет.

– В шестнадцатом веке этот напиток изобрёл голландский иммигрант Амброзий Вермёлен. Главная особенность этого напитка – золото: мелкая крошка в двадцать три карата.

– Настоящее золото? – удивилась я.

– Да. – Кузьма опустошил налитую рюмку со смаком причмокнув губами. – Никто до сих пор не знает, что эту маленькую, но основную составляющую напитка придумал некто другой.

– И кто же? – осведомилась с интересом.

– Его имя Кайм.

– Кто он?

Кузьма как-то надменно улыбнулся, смотря через пустой стакан куда-то вдаль.

– Он тот, кто отвечает на вопросы, но совсем не понятно – горящим пеплом. – ответил задумчиво. – Между тем, мы уже задерживаемся. Нам пора.

– Куда?

– Милушка, до праздника осталось совсем немного. Пора начинать подготовку.

19 глава.

Я прошлась по тёмному коридору. Свечи были потушены, свет уходящей луны слабо пробивался сквозь окна. В гостиной также было пусто и мрачно. Плотные занавесы не позволяли проникнуть ни одному лучу. Атмосфера дома угнетала, будто в его стенах поселилась печаль и горесть. Возможно это состояние заключалась во мне, а он впитывал её словно губка. Поздняя ночь сменялась ранним пасмурным утром. Солнце и небо пряталось за серыми стянутыми тучами. Казалось, даже погода противилась предстоящему торжеству. Душа наполнялась внутренними рыданиями и тяготами перед началом событий, которые для меня предвещают разлуку с тем, кто мне дорог и безмерно важен. Проходя каждый уголок дома и запоминая каждую деталь, я вспоминала каждую встречу с Иштаром, вспоминала каждое касание рук, губ, тел. Исполненных желанием. Превозмогаемых, наполненных страстью и плохо скрытых чувств. Получится ли у него так легко отказаться от меня, погрузить в нескончаемую вечную тьму, ту, с которой он был так строг и одновременно нежен. Единственную с кем довелось разделить ложе и первой Госпожой, представленной перед своими приспешниками. Я иду на это оставляя свою жизнь, такую однотонную и обыденную, и не ради изменений в лучшую сторону или худшую, а ради любви. Моего огня, что так жадно горит внутри, не желая сотлеть, не желая погаснуть в один миг, обрывая жизнь, стирая воспоминания, унося в небытие. Иначе я не смогу: жизнь без него – бесконечно затянутая петля на шее. Задыхаясь, воскреснуть чтобы, вновь задохнуться.

Поиски Иштара привели меня в ту самую комнату с камином. Только теперь в ней стояли два кресла, повёрнутые к пламени, но находились по разные стороны друг от друга. Дверь приоткрылась с тихим скрипом, но сидящий в кресле мужчина даже не повёл головой. Сидел смирно, наблюдая за танцем пламени. Спокойно сложенные руки на подлокотники кресла, широко поставленные ноги. Увековечен сдержанностью и как всегда сосредоточен.

– Займи своё место, – прозвучал рокочущий голос.

Я послушно прошла к свободному креслу, спокойно опустилась в него. Распрямила плечи, глубоко вздыхая. Изнутри поднималось волнение, сопровождаемая лёгкой судорогой. Я старалась сидеть ровно, смирно, чтобы никак не выдать свои переживания. Однако, скрывать от него что-то было бессмысленно глупо.

– Ты дрожишь. – утвердительно прогремел жесткий голос.

– Немного…

– Переживаешь на счёт празднества?

– Моё присутствие там… что ещё от меня требуется?

– Покорность, хладнокровность, – слегка повернул голову, пламя осветило грубые черты серьёзного профиля. – Гости будут разные. Не все ещё могут себя контролировать. И многие грезят о том, чтобы вернуться… остальное тебе объяснит Клавдия и Виктор.

– По окончанию…